— У меня есть кое-кто знакомый на реке Гарлем в тех местах, где вы живете, — отвечала девушка, — но не по соседству с вашим поместьем. В прежнее время мой отец иногда охотился в долинах Сатанстое; он мне рассказывал об этом!
— Мне даже кажется, будто мой отец охотился с вашим, а теперь его примеру обещал последовать мистер Бельстрод! Скажите, пожалуйста, после того как вы успели все это обсудить, какое впечатление оставил в вас этот спектакль?
— Мне кажется, что он продолжался часом дольше, чем следовало! Но это, конечно, не мешает мне отдать должное искусству мистера Бельстрода; из него, несомненно, вышел бы выдающийся комедиант при других условиях!
— Но ведь он должен унаследовать большое состояние и титул баронета!
— Да, говорят! И все-таки он приехал сюда, в колонии, на войну! Не правда ли, это очень похвально, мистер Литльпэдж?
Я принужден был согласиться, но меня задел этот вопрос. Я никак не мог разобраться в чувствах Аннеке по отношению к блестящему майору. Когда о нем говорили, она всегда слушала с видимым равнодушием, но замечания, подобные этому, смущали меня.
— Как красивы эти высоты! — воскликнул я.
— Да, в настоящее время они служат лишь пастбищем для скота, но кто знает, что будет через несколько лет!
— Вероятно, их застроят домами и дачами; здесь так близко от города! — заметил Язон.
— Весьма возможно; все стараются расширить свои владения и приобретают земли даже в стороне. Я слышал, мистер Литльпэдж, что ваш отец с другом моим, полковником Фоллоком, также приобрел большой участок земли близ Альбани? — обратился ко мне Мордаунт.
— Ну, не столь большой, всего сорок тысяч акров, и не особенно близко от Альбани. Будущей весной мы с Дирком должны отправиться на поиски этой земли, и тогда в точности будем знать, где она находится.
— В самом деле! — воскликнул Герман Мордаунт. — Но, в таком случае, мы легко можем там с вами встретиться. Я также собираюсь проехать в Альбани будущей весной по своим делам!
— Вы уже, вероятно, раньше бывали в тех краях!
— О, не раз, и до женитьбы, и после женитьбы, и всякий раз по делам! — сказал мистер Мордаунт.
— Мой отец был там, когда находился на службе. Во всяком случае, я решил совершить это путешествие, потому что молодым людям в моем возрасте полезно повидать свет. Если в то время там будут драться, то мы с Дирком поступим в ряды войск! — добавил я.
Разговаривая таким образом, мы подъехали к воротам Лайлакбеша. Так как майора Бельстрода не было, то я имел счастье помочь мисс Мордаунт сойти с лошади. Кругом все утопало в цветущей сирени, упоительный аромат которой наполнял воздух.
— Да это какое-то сказочное царство! — невольно воскликнул я.
Аннеке улыбнулась.
— Действительно, у нас здесь хорошо! — подтвердила она. — Я очень люблю Лайлакбеш!
— Аннеке, — сказал мистер Мордаунт, когда мы уже сидели за завтраком, — слышала ты, что мистер Литльпэдж собирается к весне на север? Полк Бельстрода также со дня на день ожидает перевода в Альбани, так что мы можем надеяться на встречу среди голландцев!
— Надеюсь, что и кузен Дирк присоединится к нашей компании? — спросила Аннеке.
Дирк ответил утвердительно, и разговор перешел на приятность встречи со знакомыми на чужбине. Из всех нас один Герман Мордаунт бывал так далеко от места своего рождения.
— А я-то, — сказал Язон со свойственной ему вульгарной фамильярностью, — во время моего последнего путешествия не ездил дальше Данбюри! Что мне рассказывать о пользе путешествий! Я превосходно изучил разницу между Йорком и Коннектикутом!
— И какую же из этих двух колоний вы предпочитаете, мистер Ныокем? — спросила Аннеке.
— Вот видите ли, мисс, — отозвался Язон, ни за что не хотевший отстать от своей невежливой и дурной привычки, — это вопрос в высшей мере коварный. На такую тему нет возможности расстегнуться на все пуговицы, не нажив себе врагов. Нью-Йорк, конечно, большая колония, — против этого я не спорю, — но всем известно, что она раньше была голландской колонией, а Коннектикут с самого своего основания имел высокое преимущество прекраснейшей территории с населением в превосходной степени нравственным и религиозным.
