— Я бы на вашем месте не торопился закрываться, — сказал он, пересыпая монеты в руке. — Я собираюсь заказать одежду, много одежды, и если мне сегодня вечером не поможете вы, то я пойду куда-нибудь еще.
Человек стоял, замерев в нерешительности. Он, вероятно, боялся, что запачкает о Крысёныша рулетку, не говоря уже о скандале, который разгорится, если один из его постоянных клиентов войдёт и увидит здесь какого-то грязного мальчишку, но его глаза замерли на деньгах.
В ладони Крысёныша было много денег.
— Пожалуйста, проходите… господин, — сказал наконец человек. — Я — мастер Харт. Чем могу вам помочь?
Его голос был женоподобен, и он осторожно подбирал каждое слово. Крысёнышу он не понравился, но это не имело значения.
— Мне нужна надлежащая одежда, — сказал он. — Брюки, туники, рубашки и плащ. Я хочу, чтобы они были сшиты именно на меня, но если у вас есть готовый набор, который может подойти мне, я куплю его сегодня же.
Мастер Харт внимательно осмотрел Крысёныша с головы до ног, закончив на его потертых, старых ботинках.
— У меня есть партнер сапожник, — сказал он. — Может, вы хотите заказать и обувь тоже?
Это даже не пришло Крысёнышу в голову.
— Да, пару сапог, — согласился он. — Как те, которые носят дворяне.
Выглядя немного смущённым, мастер Харт снял своё пальто и предложил:
— Возможно, с небольшим каблуком?
Крысёныш недоумённо моргнул, но затем понял. Каблук заставит его казаться повыше, и он немного оттаял к мастеру Харту.
— Да, пожалуйста.
И началось.
Приняв заказ, мастер Харт стал удивительно услужливым и внимательным, проводя тщательные замеры и внося предложения.
— Я думаю, что туники темных тонов подойдут вам больше, но не коричневые или черные. Темно-зеленый, или бордовый, или, возможно, темно-рубиновый. Брюки лучше черные или коричневые, они подойдут под всё.
Мастер Харт задержался далеко за полночь, и Крысёныш заказал три новых набора одежды и пару сапог. Портной быстро отыскал пару готовых брюк, рубашку и тёмно-синюю тунику, которая хорошо смотрелась с темно-серым плащом. Он также упаковал расческу и пузырек мускусных духов.
Крысёныш заплатил, не торгуясь. Снова, он испытал эмоцию, которую не мог даже назвать, хотя подумал, что это могла быть благодарность. Он был благодарен. Независимо от того, сколько денег это стоило, он не мог сделать этого самостоятельно. Пока еще он не надел свою новую одежду и держал её в руках, словно сокровище, завёрнутой в тонкую рисовую бумагу.
— Мне нужна ванна, — прямо сказал он. — Вы не могли бы посоветовать мне место?
— Да, — ответил мастер Харт, сморщив нос, и сначала Крысёныш подумал, что он просто согласился с тем, что ему действительно нужно вымыться. Но потом продолжил: — Через два квартала вы увидите гостиницу под названием «Белая Флейта». За отдельную плату владелец подготовит вам ванну в отдельной комнате. Скажите ему, что я послал вас.
— Спасибо, — с поклоном сказал Крысёныш, и помолчал. — Я имею в виду, за помощь. Спасибо.
Он не знал, зачем добавил последнюю часть, и быстро ушёл со своей новой одеждой. Конечно же, через два квартала он увидел вывеску, на которой значилось «Белая Флейта». Здание казалось довольно новым, было два этажа в высоту, и было окрашено в ярко-белый.
Но когда он вошёл через парадную дверь, коренастый человек с редеющими волосами поднял голову от стойки, и его лицо с двойным подбородком исказил гнев.
— Никаких нищих! — рявкнул человек. — Уходи.
Внутренне ощетинившись, Крысёныш переложил пакет с одеждой под мышку и протянул ему серебряную монету:
— Мастер Харт послал меня. Он сказал мне, что вы можете устроить горячую ванну в отдельной комнате.
Взгляд владельца остановился на серебряной монете:
— Мастер Харт?
— Мне нужна комната и ванна.
Человек все еще колебался, косясь на запылённое лицо Крысёныша и изодранную одежду, но его взгляд всё время возвращался на серебряную монету. Наконец, он обошёл вокруг стойки, крутя связку с ключами в руках.
— Сюда.
Немного позже, Крысёныш нещадно оттирал свою смуглую кожу в высокой ванне, заполненной горячей водой. Он никогда не делал ничего подобного. Напоследок, он три раза вымыл волосы и остался лежать в ванне, пока вода не начала остывать. Только тогда он стал подниматься.
