Однако, с другой стороны мы ожидали удара внешних врагов. Ведь даже такие соседи, как Имагава и Ходзе могли воспользоваться шансом. К счастью, мне удалось найти вассалов у обоих кланов, которые хотели обрести независимость. Стоило предоставить им денежную поддержку, как сразу же они начали смуты.
Если даже Имагава и Ходзе догадывались о моем участии, доказать они этого не могли...
Пока мои слуги строго выполняли приказы, я, в свою очередь, искала замены Итагаки и Амари. Потеря таких генералов невосполнимая утрата.
В тот день я поклялась всеми богами, что Мураками ещё ответит за это. Несмотря на то, что я не признавала это открыто, в глубине души я осознавала, что в поражении была виновата только я.
Обескураженная мыслью о быстрой победе, я сыграла на руку врагам. Им удалось применить прежде не слыханное оружие. Если бы не отвага моих самураев, поражение оказалось бы сокрушительным.
Мне никогда не искупить потерю стольких жизней. Горечь о той битвы были настолько тяжелыми, что я всё больше предпочитала одиночество шумной компании.
Конечно, мои слуги отмечали перемены, но я ничего не могла с собой поделать.
Бросив взгляд на рыжика, у меня в который раз нарастает чувство одиночества. И будто ища утешения, мой взгляд невольно останавливается на левой руке, а именно на кольце, подаренном Канске.
-- Тигренок, ты тоже считаешь, что Канске погиб в той битве?
Кот будто поняв, что я обращалась к нему, навострил уши.
Канске Харуюки провел манёвр, выйдя в тыл врага, всего с пятьюдесятью воинами. Благодаря этому маневру, моя младшая сестра Нобусина смогла выйти живой из сражения.
Канске был нашим стратегом, и было бы вполне логично, если враги потребовали бы выкуп за него. Ну, или они могли выбрать другой вариант, а именно убив его, сломить полностью дух моих воинов.
Но случилось странное: Мураками увёл свои войска, не оставив и следа от отряда. Мои слуги не смогли найти ни трупов, ни доспехов, принадлежавших тем воинам...
Стоило мне подумать об этом, как перед моими глазами снова развернулось сражение.
Тишина в зале уносит меня в тот день, когда судьба поднесла мне тяжелый урок.
-- Ха-Харуна, ты здесь? -- произнесённый шёпотом голос не сразу вывел меня из пелены воспоминания.
Возле двери, напряженно следя за мной, стояла моя младшая сестра, Нобусина. Она за последний год сильно изменилась.
Взгляд ее стал хмурым, теперь на её лице редко играла улыбка. Глупышка корила себя, ей в голову взбрело, что наш клан проиграл благодаря ей... Что только мы не говорили ей, но все было без толку. Нобусина была упряма.
-- Ты уже вернулась?
Утвердительно кивнув, она не смела подойти, села передо мной.
И лишь только в этот миг, я смогла увидеть ее лицо. Некогда чистая, белая кожа стала более грубой. Красивые локоны волос были безжалостно подстрижены. Если бы не подчеркнутая девчачья фигура, в тусклом свете её легко можно было принять за мальчишку.
-- Ты изменилась...
-- Да. Знаешь ли, волосы только мешают...
Ровно месяц Нобусина провела в Кофучу, после же сразу попросила отправить её в лагерь.
В Каи по моему приказу новобранцев собрали в три огромных лагеря. В каждом лагере заведовал отличившийся в битве генерал. Новобранцев обучали воинской премудрости, гоняя их в полигонах.
Нобусина сама решила упражняться вместе со всеми, к ней относились, как к простому офицеру. Ежедневный душ стал для неё недостижимой мечтой, так что она поступила мудро, подстригшись.
Даже при наступлении холодов, я не расформировала собранных новобранцев. В полях трудились лишь женщины и дети. Угроза нападения была не шуточной, мне пришлось направить воинов на зимние квартиры.
Конечно, Нобусина заработала уважение среди воинов, но мне было больно смотреть на это...
Пока я рассматривала её, сестрёнка собиралась с мыслью.
-- Харуна, снег скоро полностью растает, -- начала она издалека.
-- И?
Я знала, на что она намекает, но не собиралась ей помогать.
-- Люди уже начали задавать вопросы...
-- Какие?
-- Как долго ты собираешься сидеть на месте?
Говоря это, у Нобусины не хватило мужества посмотреть мне в глаза.
-- Если есть что сказать, говори, -- подтолкнула ее.
