Любопытный факт. Именно таким поясом (точнее – лифчиком), содержащим тринадцать фунтов (более пяти килограмм) смертоносного вещества, была снабжена Евлалия Рогозинникова, явившаяся в ноябре 1907 года на приём к начальнику тюремного управления Министерства внутренних дел А. М. Максимовскому. Она, правда, не воспользовалась необычной деталью своего туалета. Максимовского она застрелила из браунинга. После чего была схвачена и обыскана. «Разминирование» осуществлял жандармский офицер Комиссаров. Террористку положили на пол, дворники и полицейские держали её за руки и за ноги, а Комиссаров осторожнейшим образом, рискуя взлететь на воздух, но и не без некоторого интереса, разрезал кофту, платье, лиф – и там обнаружил то, что могло стать его погибелью. Описание этой сцены в духе тантрической эротики приводит в своих мемуарах Курлов. Судя по всему, идея пояса смерти запала ему в душу.
Но вернёмся к нашим героям. План, намеченный начальником и агентом, сразу стал рушиться. Столыпин и Зуев категорически отказались от благородной роли подслушивающих. Курлов уехал в Ялту, где в это время отдыхал император – для обеспечения его безопасности. Карпов боится: вдруг Петров сочтёт выгодным переметнуться на сторону Герасимова – тогда ему, Карпову, крышка. Он вызывает Петрова на встречу. Двойной агент решает не испытывать долее судьбу, раз жертва сама лезет в западню… В итоге – взрыв. Казалось бы, ясно. И всё-таки нет убедительного ответа на вопрос: почему Петров отказался от указанной Савинковым цели и вместо грозного генерала «грохнул» второсортного полковника? Может быть, избавился от человека, посвященного в иные планы?
На следствии всплыл один интересный факт, зафиксированный в показаниях Доброскока. То ли 29-го, то ли 30 ноября оный свидетель присутствовал при встрече Карпова с Петровым. Петров как бы между делом попросил у своего начальника выдать ему бесплатный билет в Мариинский театр. Карпов обещал. Трогательная любовь секретных агентов полиции к искусству. Через день Карпов вызвал Доброскока, вручил ему билет для передачи Петрову. Исполнительный офицер уже направил свои стопы на рандеву с агентом – и где-то как-то случайно узнал, что именно в этот день на спектакле будет присутствовать Столыпин. Логическая цепочка мгновенно сложилась в жандармской голове. Эсеры давно охотятся на Столыпина. Петров связан с эсерами. Из Ялты от Курлова только что поступила телеграмма с требованием внимательно следить за Петровым, дабы не допустить с его стороны двойной игры. У Петрова есть браунинг. Доброскок кинулся обратно в кабинет начальника охранки. Выслушав его резоны, Карпов раздумал посылать билет своему подопечному.
Рассказывая об этом, Доброскок не мог знать обстоятельств рокового покушения на Столыпина, которое совершится через год и десять месяцев. А между тем сценарии поразительным образом совпадают. Секретный агент Департамента полиции, причастный, в то же время, к организации революционеров-террористов, получает от своего куратора из охранки оружие и доступ в театр именно в тот вечер, когда на спектакле должен присутствовать премьер-министр. Далее ничто не мешает ему подойти к Столыпину, который, к слову сказать, никогда не пользовался услугами телохранителей, и разрядить в него револьвер. Именно так всё произошло 1 сентября 1911 года в Киеве. Пропуск в театр, где на торжественном представлении «Сказки о царе Салтане» присутствовали Николай II и Столыпин, выдал секретному агенту Аленскому (конспиративный псевдоним Дмитрия Богрова) начальник Киевского охранного отделения подполковник Н. Н. Кулябко. Кулябко – верный пёс Курлова, не смевший, как и Карпов, шагу шагнуть без санкции патрона. Богров – двойной агент, работавший, как и Петров, то ли на революцию, то ли на полицию. В дополнение сходства – одинаковое оружие: браунинг. Трудно представить себе, что это всё случайные совпадения. Значит, осенью 1909 года в Петербурге Петров и связанные с ним лица репетировали действо, которое совершилось потом в Киеве. В первом случае не удалось, а во втором сработало… Кто задумал сценарий, кто руководил репетицией? После выстрела в Киевской опере носились слухи о причастности к покушению Курлова. Якобы «вечный зам» решил направить смертоносную энергию двойных агентов-убийц против своего начальника. Доказать, конечно, ничего не удалось, хотя председатель сенатской следственной комиссии Трусевич очень старался. В отношении Курлова следствие было прекращено по личному распоряжению государя. Осуждён был – за непринятие должных мер к обеспечению безопасности главы правительства – один подполковник Кулябко. Он отсидел четыре месяца, после чего вынужден был из жандармов переквалифицироваться в торговцы швейными машинками.
