Лили бежала впереди. Марк подлаживался под ее темп. Они миновали поле для гольфа и здание лицея Анго с его футуристической архитектурой, выстроенное почти впритык к скалам. Лили на бегу шутливо помахала бывшей школе рукой: пока-пока!
Теперь до самого Пурвиля тянулся пологий участок и можно было бежать ровнее. За поворотом перед ними, как всегда внезапно, открылась панорама купающейся в лучах солнца долины, поразившая их своей красотой. Начался спуск, и Лили ускорила бег. Туристы, загорающие на пляже или сидящие на террасах кафе, поворачивали к ней головы. Особенно — мужчины, ни одного из которых не могла оставить равнодушным стройная фигурка белокурой девушки в плотно обтягивающем тело комбинезоне. Ритмичные движения ее длинных ног действовали на них завораживающе, словно качание медного маятника часов. Марк ощущал себя ее телохранителем, успевая на бегу внимательнейшим образом осматривать окрестности. Случись что, он в два прыжка нагонит Лили и станет на ее защиту…
Марк давно привык к тому, что мужчины провожают Лили похотливыми взглядами, однако никакая привычка не могла помешать ему всякий раз испытывать жгучую ревность… Они быстро преодолели пятьсот метров прибрежной полосы, за которыми снова шел подъем к Варанжвиллю — крутому холму, за которым, укрытые от восточных ветров, уютно расположились самые красивые виллы Дьеппа.
Лили слегка запыхалась на стометровом подъеме. Марк взлетел на него почти без усилий. Сверху открывался вид на долину Си. Но Марк старался не заглядывать далеко вперед. Он почти не отрывал глаз от Лили, бежавшей перед ним. Он смотрел на нее и не мог насмотреться.
Догадывалась ли она о том, что он чувствовал? Последний поворот, и побережье осталось позади. Марк прибавил ходу и нагнал Лили. Теперь они бежали рядом. Лили повернула к нему сияющее лицо. Она широко улыбалась.
«Какая она красивая…»
Марка захлестнуло волнение. Такое случалось с ним и раньше, но никогда еще его чувство не достигало подобной силы. Они выбрались на шоссе, которое на протяжении следующих четырех или пяти километров шло без подъемов, пока не упиралось в кладбище Варанжвиля — конечную точку их маршрута. Вокруг Варанжвиля раскинулись густые рощи. «В такой жаркий день хорошо очутиться в тени деревьев», — мелькнуло у Марка в голове. Они миновали усадьбу Анго, цветочный парк Мутье. Они по-прежнему держались рядом, несмотря на то что по шоссе время от времени проезжали машины.
Примерно за двести метров до финиша Лили вдруг ускорила темп. Марк дал ей оторваться метров на пять. Напрасно… Голая спина Лили блестела от пота. Крупные капли скатывались по спине и исчезали за низким вырезом комбинезона. «Как жемчужины», — подумал Марк. Ему хотелось одного — ловить их губами…
«Успокойся, — приказал он себе. — Немедленно успокойся».
Марк ускорил бег, со смехом догнал Лили и пристроился рядом. К финишу они пришли одновременно. Лили без сил упала на поляну. Марк заставил себя отвести глаза от ее распростертого на траве тела, освещенного солнцем.
Он прошел вперед и толкнул калитку моряцкого кладбища. Через несколько секунд к нему присоединилась Лили. Они были здесь не одни. По крошечной территории кладбища бродило десятка два туристов: одни искали могилу Жоржа Брака, другие — витраж его работы, третьи фотографировались на фоне величественной панорамы. Действительно, отсюда открывался потрясающий вид на Дьепп, Криэль и Летрепор — практически на все побережье, протянувшееся до безжизненных скал в Пикардии, в местечке под названием О.
Наверное, многие влюбленные мечтали быть обвенчанными в этой выстроенной из песчаника изумительно красивой церквушке, утопавшей в зелени и словно парящей между небом и землей.
А сам Марк? Мечтал он об этом?
Он прогнал прочь глупые мысли.
— Ну что, возвращаемся?
Он знал, что скальная порода, на которой размещалась церковь, понемногу разрушается. Известняки постепенно вымывало водой. Так что вскоре и кладбище, и все, что его окружает, обрушится в море.
И волны смоют все следы.
Лили напилась из-под крана, установленного у входа на кладбище, и пошла прочь.
