— Если я не могу что-то высказать, значит это что-то плохое. Почему человек так воспринимает?
— Так, он и не может сказать именно потому, что считает это чем-то плохим или тем, что может привести к чему-то плохому. Например, вы сможете сказать девушке, на которой хотите жениться, следующее: "Я вчера видел Машу. Она так здорово выглядит". Вы ведь действительно это чувствовали. Вы встретили свою одноклассницу или свою первую любовь, а она так хорошо выглядит, что произвела на вас впечатление. Вы действительно это испытывали. Вы сможете поделиться такими чувствами с невестой? А если вы поделитесь с ней, то какова вероятность того, что она при этом будет сильно радоваться? В лучшем случае она промолчит или покивает головой для приличия. Но то, что она будет разделять ваши чувства по поводу того, что Маша хорошо выглядит, вряд ли на это можно рассчитывать. Это просто один из примеров. Таких примеров огромное количество.
Так, что же мы можем высказывать друг другу, не включая при этом ограничения восприятия ума: учитывание, оценки, предположения и т. п.?
— Какие-то приятные чувства, наверное.
— Но тогда мы ведь должны еще понять, приятны ли эти чувства другому? Мы считаем их приятными, а он нет. Вот ведь какие сложности.
На самом деле человек разучился быть искренним. В этом трагедия человека. Он не может быть искренним. Он даже забыл что это такое. Он говорит только то, что допустимо сказать. Он пропускает свои мысли и слова через тысячи фильтров. Поэтому обычно говорятся банальные вещи. Все говорят, и я говорю. О какой индивидуальности тогда может идти речь?
Когда человек позволял себе сказать что-то такое, что действительно отражает его индивидуальность? Он же будет взвешивать: умно это или неумно. Как к этому отнесутся? Как я при этом выгляжу? А правильно ли то, что я говорю, грамматически? Тысячи фильтров стоят на выходе? Поэтому говорят обычно общепринятые банальности. Вот чем обмениваются люди. Человек не может сказать то, что он бы хотел сказать. Потом он вообще забывает, что же он тогда хотел сказать, он забывает себя.
Возможность человека все сказать хотя бы одному, другому человеку — это уже царство Божие на земле. Но для этого каким должен быть тот, другой человек? Каким должен быть я, чтобы это сказать? Прежде всего, каким должен быть я, чтобы сказать то, что у меня есть. Просто ли это? Даже если у вас создастся возможность и будет рядом человек, который может понять и принять все, что вы ему скажете как самому себе, то что же вы скажете? Может быть, именно в этот момент возникнет самая глубокая пауза в вашей жизни.
— Александр Александрович, Вы часто говорите: "Выскажи свой запрос не думая". Но это же невозможно. Ведь прежде чем сказать, надо подумать, оценить, что можно сказать, в каких фразах. Поэтому сказать то, что ты думаешь, практически невозможно. И даже, если есть такой человек, который тебя поймет, то возникает вопрос: "А можно ли? А стоит ли?"
— Что значит признаться другому человеку? Это значит прежде всего признаться самому себе. Если сам человек себе в чем-то не признается, он просто не сможет это высказать? Человек может быть искренним перед самим собой, но ведь он утерял эту искренность.
Есть люди, создающие впечатление очень искренних. Допустим, вот такой простой человек выпил водки и теперь будет говорить все о себе и о других. Кажется, что он говорит все, что думает, но это не так. Он всего о себе и не знает. Он говорит только о том, что знает хорошо, а об остальном не знает и знать не хочет, все остальное он просто не допускает до своего осознания, поэтому ему и другим кажется, что он говорит все, что у него есть, но он просто не осознает, что у него действительно есть. Вот в чем дело.
Прежде чем высказать все, что у тебя есть, ты должен осознать все, что у тебя есть. Поэтому для того чтобы это произошло, ты должен сам стать таким, который может это сделать. А уже потом, может быть, в связи с этим появится такой человек, который это может услышать, которому это можно сказать. Но пока сам говорящий не готов к тому, чтобы сказать все, не придет и тот слушающий, который может услышать все. То, о чем мы сейчас говорим, касается того вопроса, который задавал Геннадий. Те, кто видят целостно, понимают друг друга, но для того, чтобы понимать их, надо самому стать целостным.
