Мистер Хирон Браун опустил стекло и выглянул. Он удивился при виде Этана и Дженнифер Т., но совсем не обрадовался, это уж точно.
— Урок вам на будущее, — сказал он. Его глаза влажно блестели, и Этану показалось, что он сейчас заплачет. — Не слушайте старого дурака, когда Койот что-то проворачивает. — Слеза скатилась у него по щеке. — Подвел я их, бедолаг.
«Это я их подвел», — подумал Этан и сказал:
— Меня выбили.
— Нет, не вини себя. Ты сказал верно: ты совсем еще юнец. В былые, не такие уж давние времена, у нас была возможность учить таких. Натаскивать. Да что там! У. С. Грант[10] чуть ли не всю жизнь потратил, чтобы обрести наконец свой удар.
— Куда это вы? — спросила Дженнифер Т. Вслед за Брауном с холма спускался пикап, за ним маячил белый «кадиллак». — Уезжаете?
Безымянник признался, что едет домой.
— А где вы живете? — спросил Этан.
— Тут, в Середке, у меня нет постоянного дома. Последнее время живу в Такоме.
— Что это такое — Середка? — спросила Дженнифер Т.
— Середка-то? То, где вы находитесь. Тот мир, в котором вы живете.
Водитель пикапа потерпел пару секунд, а потом стал сигналить. Мистер Браун не обращал на него никакого внимания. Позади остановился еще один автомобиль, за ним третий.
— Значит… все кончено? — сказал Этан.
— Я теперь уже не так силен в мундологии, как раньше — это наука о Мирах так называется. Не помню, сколько наплывов у нас было в наличии, когда Койот начал свои пакости, и не могу сказать, сколько их осталось теперь. Но их и всегда-то было немного, даже и в лучшие времена, а Койот их давно уже рубит.
— Так что ж теперь — всей Вселенной пропадать?
— К этому всегда шло. Теперь это произойдет чуть быстрее, только и всего.
— Этан! Дженнифер Т.! — Женщина, сидевшая за рулем второй по очереди машины, опустила свое окно. — У вас все в порядке, ребята?
— Да, — хором ответили они. Это миссис Болдуин, их школьный секретарь. Ей, конечно, кажется странным, что они стоят на дороге у паромной пристани и беседуют с каким-то незнакомым стариканом в «кадиллаке».
— Кажется, я задерживаю движение. — Мистер Браун закрыл окно почти до конца. Он включил передачу, мотор прокашлялся и взревел. — Желаю хорошо отдохнуть, ребята — у вас еще все лето впереди.
— Погодите! — крикнул Этан. Другие водители, потеряв терпение, стали объезжать машину Брауна и спускаться вниз. — Нельзя ли — не могу ли я как-то это остановить?
— Ты не владеешь магией. И в бейсбол играть не умеешь. Ты, — мистер Браун взглянул на Дженнифер Т., — кое-что смыслишь и в том и в другом, но и только. И потом, вы совсем еще дети. Где уж вам остановить Рваную Скалу!
На это они ничего не могли возразить. Мистер Браун закрыл окно до конца и уехал. Ребята пошли к дому Дженнифер Т., до которого отсюда было ближе, чем до дома Этана. Шли они молча. О чем тут говорить, когда конец света вот-вот настанет? Этан с болью вспоминал о загубленном Белолесье и о феришерах, которых увели, чтобы переделать их в серых уродцев с черными крыльями. Кончик рыжего хвоста, исчезающий среди теней, тоже все время стоял у него перед глазами. Но ведь мистер Браун не сказал, что сделать совсем ничего нельзя, и Этана это ободряло. Остается, конечно, под вопросом, способны ли они с Дженнифер Т. сделать хоть что-нибудь.
Этан попытался представить себе, как рассказать отцу про феришеров и про Рваную Скалу. Мало что могло рассердить мистера Фельда по-настоящему, но он неизменно выходил из себя, когда люди утверждали, будто в мире существует нечто такое, что нельзя увидеть, потрогать и вообще как-то исследовать с помощью приборов и своих пяти чувств. Будто за пределами этого мира существует какой-то другой — например, тот, куда переселяются после смерти. Мистер Фельд считал, что люди, верящие в иные миры, просто уделяют недостаточно внимания этому. Он всегда говорил Этану, что доктор Фельд ушла навсегда, что все, делавшее ее такой чудесной и неповторимой, вернулось теперь в землю, чтобы распасться на элементы и минералы, из которых она состояла. Что это закон природы. Он даже слушать не захочет об эльфах, скринерах и тенях, которые оживают и уносят с собой в небо волшебных лис. Но Этан не знал больше никого, к кому можно обратиться за помощью. Он решил, что расскажет отцу исправленную версию. Да-а… Он-то расскажет, а доктор Фельд позвонит Нэн Финкель, психотерапевту, которая занимается Этаном на Клэм-Айленде. А Нэн Финкель со своими толстыми косами, такими длинными, что на них сидеть можно, мигом определит Этана в лечебницу для детей с нарушениями психики — тем все и кончится.
