-Эй ты, ублюдок! - Гневно прокричал полубог - Не желаешь ли сразиться с равным противником!
-А, это ты червяк! - Насмешливо прорычал владыка Шабра - Я убью тебя одним ударом!
И в следующее мгновение выпустил в сторону полубога струю обжигающего багрового пламени. Вуду едва успел уклониться, настолько неожиданной была эта атака, поток огня прошёл всего в нескольких сантиметрах от него, опалив кожу, и, в свою очередь атаковал сам. Пока правитель Моханны не стал применять магию, ограничиваясь до поры до времени точными резкими выпадами своего кинжала и короткого копья.
Пока ему удавалось не только уходить от размашистых могучих ударов дубины Шерха, но даже и нанести ему неглубокую рану в область бедра. Оружие полубога было смазано ядом, смертельным для любого простого обитателя Шабра, но на его владыку он не оказывал абсолютно никакого эффекта.
Шерх был удивлён. Жалкую букашку, которую он и за противника то не считал, не удалось уничтожить ни с первого, ни со второго, ни даже с третьего удара. Мало того, ей ещё и удалось ранить его самого! Конечно, рана абсолютно не опасная, но сам факт!
Не добившись никакого эффекта в рукопашной схватке, владыка Шабра решил пойти другим путём. Тяжёлая энергия Инфракосмоса незримым прессом обрушилась на черепную коробку полубога, вынуждая последнего сдаться и самому подставить себя под удар чудовищного оружия противника.
Однако Вуду, которому в прошлом не раз приходилось сталкиваться с адептами этой жуткой силы, был готов к такому повороту. Делая вид, что он уже сломлен, особенно играть не пришлось, сила Шерха была поистине колоссальной, он со стоном опустился на одно колено, и, когда торжествующий соперник уже поднял своё чудовищное оружие, резко выпустил своих магических змей прямо в лицо бога.
Реакция владыки Шабра, несмотря на его исполи6нские размеры, оказалась отменной. Он успел выставить руку, и прожорливые синие нити вонзились ему в плечо. Издав громовой рёв, Шерх обрушил в ответ на противника волну пламени, до предела наполненной силой Инфракосмоса, однако полубог вновь сумел уклониться.
Теперь противники кружили друг напротив друга, выжидая, кто первый сделает ошибку. Владыка Шабра был попросту ошарашен тем фактом, что ему смог дать отпор какой-то ничтожный полубог... А, может и не такой уж ничтожный? Шерх не был трусом, но дальнейшее продолжение битвы теперь грозило закончиться для него весьма плачевно, а всё ради чего? Ради какого-то амулета?
Нет, на сегодня его задача выполнена - после этой войны Вуду ни за что не рискнёт отправиться на другой континент, а, значит, можно командовать отступление, что он и не преминул сделать, мысленно отдав приказ всем своим командирам отводить войска, а затем и сам поспешно ретировался.
Правитель Моханны его преследовать не стал. Он сам едва держался на ногах после поединка со своим противником. Удар Инфракосмоса не прошёл для него бесследно, ещё бы чуть-чуть, и он попросту рухнул бы в изнеможении прямо к ногам торжествующего соперника. И его счастье, что Шерх этого вовремя не заметил.
* * *
Подвал, в который поместили Воронвэ, нельзя было назвать приятным местом. Скорее наоборот: затхлый сырой воздух, холод, пронизывающий до костей, грязная солома вместо постели и то и дело снующие по камере мелкие серые крысы, всё это никак не способствовало желанию задерживаться здесь надолго.
Но бывшего небожителя никто не спрашивал о его желаниях. Еду ему приносили всего два раза в день, да и сами порции были весьма скудными, а по вкусу больше напоминали помои. Выжить и не пасть духом помогали лишь мысли о беременной его ребёнком Ханне и сорванце Мике. Он обещал. Он должен выжить и вернуться домой.
* * *
Фигура, некогда бывшая младшим шаманом Шургом, злобно усмехнулась. Теперь, когда его силы так возросли, он мог подчинить всех жителей города, долгое время подвергавшихся воздействию сил Инфракосмоса своей воле и превратить их в послушных солдат. Самхейн надолго запомнит эту схватку... Если, конечно, переживёт её.
* * *
Этот бой Самхейн действительно запомнил надолго. Ещё никогда ему не доводилось видеть столько обезумевших от ярости существ, которых и язык то не поворачивался назвать разумными.
