Или произойдет еще какое-нибудь чудо.
В это время года солнце в пустыне садилось в пять часов вечера, но, когда Брэд повез ее во владения дяди, было еще достаточно светло. Сера увидела традиционные палатки бедуинов с высокими крышами и открытым входом. В лучах заходящего солнца тени, которые они отбрасывали, почти в точности повторяли геометрию возвышавшихся вдали дюн, словно их уменьшенные модели. Рядом с палатками стояли безукоризненно чистые полноприводные авто последних моделей.
– Неужели семья Салима живет здесь? В пустыне?
Часть бедуинов полностью ассимилирована, но есть и те, кто отказываются. Род моего дяди посередине. Они зарабатывают себе на жизнь, как современные люди, но каждую свободную минуту стремятся проводить на своих землях. Сегодня у дяди и его братьев выходной, поэтому они приехали, как только освободились. Здесь им дышится свободней.
Полдюжины одетых в балахоны и сандалии мужчин в традиционных головных уборах из ткани земляных оттенков, топтались вокруг самой большой палатки, а по лагерю носилась куча детишек обоего пола.
– Обычно, если сюда приезжают посторонние, женщины бедуинов старше шестнадцати лет уходят в отдельную палатку, и лишь в особых случаях присоединяются к мужчинам. Дядя понимает, что я не могу выпустить вас из поля зрения, и сегодня вся семья соберется вместе. Можно считать, сегодня праздник.
Сера инстинктивно нахмурилась.
– Не стоит слишком их жалеть. Алия говорит, что разговоры мужчин сплошная скука по сравнению со сплетнями в женской палатке. Не думаю, что они поспешат выходить, разве что познакомиться с вами и удовлетворить свое любопытство.
– Алия?
– Моя кузина.
– Сколько детей у вашего дяди?
– Три дочери и четыре сына.
Сера снова уставилась на лагерь. У нее сжалось сердце. Какой могла бы стать она, если бы выросла среди такого количества сестер и братьев. Среди шума. В такой тесноте.
– Им приходится кормить много ртов.
– Для бедуинов семья – центр мироздания. А кровные узы – святое.
Их внедорожник покачивался на изрытой ухабами дороге и остановился посреди палаточного селения Салима, который тут же вышел к ним с распростертыми объятиями.
– Если кто-то дает вам, берите у него, – пробурчал Брэд, отстегивая ремень безопасности. – И ешьте то, что ставят перед вами.
Сера вдруг почувствовала, что нервничает. Почему сейчас?
– Добро пожаловать, друзья мои!
Салим подал Сере сильную мозолистую руку, помогая осторожно спуститься из машины. Сейчас он казался совсем не тем человеком, который пригнал верблюдов прошлым вечером. Чувствовалось, что здесь он главный.
– Мне очень жаль, что вы поранились. Мы постараемся устроить вас удобней.
– Спасибо за приглашение, Салим. Для меня это… большая честь.
Брэд избавил ее от неловкости формального приветствия.
– Рад приветствовать вас у себя дома, мистер Крюгер.
– Успокойся, дядя. Она все знает.
– В самом деле? Ладно, так даже проще. Я не слишком доверяю твоим младшим кузинам. Они с трудом хранят даже собственные секреты. Проходите, знакомьтесь с моей семьей, мисс Блейз.
– Пожалуйста, зовите меня Сера.
Она не привыкла быть центром внимания по причинам, не связанным с тем, кто ее отец. Десятки любопытных глаз следили за каждым ее движением. И движениями Брэда. В палатке появилась потрясающе красивая молодая женщина, закутанная во множество слоев великолепных тканей.
– Моя старшая дочь Алия. Она будет переводить тем, кто недостаточно хорошо знает английский.
Держась от нее на некотором расстоянии, в палатку вошли несколько более низкорослых и плотных женщин и встали в дальнем конце палатки, полностью скрытые темными одеждами. И только одежда Алии поражала невероятно красивым сочетанием синих и зеленых тканей и большим тонким шарфом, который, словно стрекозиное крыло, покрывал ее темные волосы и обрамлял лицо. Три поколения женщин-бедуинок, считая трех маленьких девочек, сновавших в футболках и обрезанных джинсах, выглядели по-разному.
Интересно, оплакивал ли Салим изменения в культуре своего народа или понимал и принимал их неизбежность?
На фоне других жителей пустыни одежда молодых женщин выглядела очень ярко. Сера же засмущалась из-за своего высокого роста и простоватого шарфа, который она купила в сувенирном киоске отеля, чтобы прикрывать голову.
