— Русский президент.
— Ты шутишь, Арт! Ты неудачно шутишь! — сказала девочка и стала подниматься по ступенькам: она устала и была голодна.
Но папа преградил ей путь.
— Я шучу… но не сейчас, — почти закричал Артур Смит. — Мало того, что он прислал тебе ответ. Он приглашает тебя с родителями… посетить Советы. В удобное для нас время.
Но тут терпение девочки лопнуло. Она подпрыгнула и выхватила из руки отца письмо. Затем бросила сумку, уселась на ступеньку и стала быстро, перескакивая со строки на строку, читать:
«Здравствуй, дорогая Саманта!.. Мне кажется, ты смелая и честная девочка, похожая на Бекки, подружку Тома Сойера… — Саманта глотнула воздух и продолжала. — Твой вопрос — самый главный. Отвечу на него серьезно и честно… Советские люди хорошо знают, сколь ужасна и разрушительна война… У Америки и у нас есть ядерное оружие — страшное оружие, которое может в один миг убить миллион людей… Но мы не хотим, чтобы оно было когда-либо пущено в ход… Мы предлагаем прекратить его дальнейшее производство и приступить к уничтожению всех его запасов на Земле… Мы хотим мира для себя и для всех народов планеты. Для своих детей и для тебя, Саманта…»
Саманта читала, а папа стоял над ней, огромный и сильный, и терпеливо ждал, когда письмо из Москвы будет дочитано. Саманта поднялась со ступеньки. Она должна была бы закричать «ура!». И запрыгать. Но она вопросительно смотрела на отца и молчала. Не расцвели огни фейерверка, не заиграли оркестры, и люди не закружились в танце.
Мама вышла из дома и спросила:
— Что случилось?
— У нас ничего не случилось, — как можно спокойней ответил папа. — Саманта получила ответ от русского президента. Он приглашает ее и нас… посетить Союз… в удобное время. Джейн, когда у нас удобное время?
И тут папа заметил, что Саманта молчит и не улыбается.
— Ты не рада? — спросил папа.
— Не знаю, — призналась девочка. — Когда все было далеко, я была спокойна. А теперь все так резко приблизилось.
— Но ты… мы будем гостями президента! — воскликнул папа.
— Президенты всегда улыбаются. А обычные люди чаще бывают мрачными. Я для них — американка. Они там, за океаном, ненавидят нас.
— Кто это тебе сказал? — твердо спросил папа.
— По телевизору, — начала было девочка, но папа перебил ее:
— Когда-то телевизор был признаком цивилизации. Теперь умные люди выбрасывают из дома… ящики. — Папа протянул маме листок с письмом президента: — Прочти. Мы выиграли по автобусному билету.
Саманта молча сидела на ступеньке. Что скажет мама?
— Тебе, Артур, не кажется, что в этом есть что-то авантюрное? — спросила мама.
— Удача не всегда результат авантюры, — сдержанно ответил папа, — иногда везет и не авантюристам.
— Ты считаешь, что нам повезло? — спросила мама. — Ты подумал, что это не просто приглашение от друга или от дальней родственницы, которая неожиданно объявилась в России? Об этом приглашении завтра узнает мир. А послезавтра каждый наш шаг будет очень ответственным. Надо твердо знать, что мы хотим. Мы должны поступить разумно. А что на этот счет думает Сэми?
— Я во всем виновата, — призналась девочка и поднялась со ступеньки. — Я очень хотела знать, будет ли завтра на месте наш дом, наш город, наша Земля. Я хочу не бояться жить. Но для этого надо своими глазами увидеть, что это за Россия.
Саманта быстро поднялась по ступенькам и скрылась в доме, словно хотела немедленно собраться в путь.
— Ты молодец, дочка! — воскликнул папа, входя следом в дом.
В комнате было тихо. Мама подошла к окну и задумалась.
Бывает момент, когда взрослые, всегда самые умные, всегда самые справедливые, всегда самые правые, — когда взрослые вдруг прислушиваются к ребенку. И тот оказывается мудрее, дальновиднее и понимает то, чего люди из-за своей взрослости понять не могут.
Этот момент наступил.
И оказалось, что права Саманта. Права, как никогда. Права, как никто.
— Теперь вся наша жизнь переменится, — наконец заговорил папа. — Теперь жизнь будет другой. Только какой, я не знаю точно.
— Я боюсь перемен. Ведь они не всегда бывают счастливыми, — сказала мама.
— Надо быть на высоте, — сама не замечая того, повторила Саманта любимые папины слова.
