Он резко выпрямился, в глазах блеснул жгучий интерес.
— Так ты можешь имитировать брачные песни ретикулийцев?
— Разумеет^, — с легким недоумением ответила она.
Зиксон нахмурился: в нем явно боролись желание услышать эти хваленые экзотические напевы и вполне реальное опасение дать ей слишком большую свободу. Но туканит уже обволакивал его дурманом, и организму требовались все более сильные возбудители. В таком состоянии он не смог противиться столь сильному искушению.
Однако на всякий случай он призвал на консультацию инженера — тот то и дело льстиво поддакивал, щека его дергалась от сильного тика. Завороженная этим зрелищем, Хельва увеличила изображение, пока не смогла различить мельчайшие сокращения мышечных волокон.
Вдруг она снова погрузилась в безмолвную тьму и почти сразу вынырнула, мгновенно ощутив прилив новых сил, — ей вернули полную мощность.
— Теперь, певунья, можешь заливаться во весь голос, — зловеще посмеиваясь, нетерпеливо заявил Зиксон. — Начинай, или ты очень пожалеешь. И не пытайся морочить меня своими капсуль-ными штучками: все остальные цепи усилителя заблокированы. Пой же, уродина, пой, если тебе дороги зрение и слух!
Хельва выждала, пока его смех не замер. На фоне такого жуткого гогота даже ретикулийские напевы не будут слышны... и могут не подействовать...
Она выбрала относительно простую мелодию и запела ее на два голоса, сопрано и альт, проверяя, какая сила звука ей теперь доступна. Пожалуй, этого хватит. Звенящий напев гулким эхом отдавался от стен, и она еще раз убедилась: они находятся в каменной пещере. Отлично...
Теперь добавим обертоны, постепенно усиливая басовые частоты, но очень осторожно, чтобы они казались частью ретикулийского напева. Несмотря на обостренное наркотиком восприятие, Зиксон не сможет понять, что она замышляет. А теперь усилим неслышные частоты.
Хельва умышленно остановилась на особо призывной мелодии и, продолжая петь, услышала, как к ней крадучись приближаются рабы и приспешники Зиксона, которых неодолимо притягивали звуки музыки, чарующие, как пение сирен.
Она приготовилась и в следующем трезвучии обрушила на них звуковой удар чудовищной силы.
Первым он сразил Зиксона, возбужденного дозой туканита. Сразил насмерть, безнадежно повредив и без того больной мозг. Не поздоровилось и остальным. Она слышала, как они отчаянно кричали, прежде чем потерять сознание.
От перегрузки закоротило несколько панелей на главном пульте, и на лежащие в беспамятстве тела посыпался дождь ослепительных искр. Хельва поспешно включила все прерыватели, чтобы спасти свою и без того куцую цепь. Даже она сама почувствовала ответный удар сверхзвукового взрыва — в «ушах» зазвенело, нервные окончания болезненно напряглись, ее охватила внезапная слабость.
«Даю голову на отсечение, моя питательная среда чуть не скисла», — мрачно пошутила она.
В огромной пещере стояла тишина, которую нарушало только хриплое дыхание и потрескивание проводов.
— Делия, ответь! Это Хельва.
— Хельва? Кто такая Хельва? У меня нет доступа к банкам памяти.
— Таги? Ты меня слышишь?
— Да, — безжизненный механический голос.
— Мерль, ты меня слышишь?
— Не так громко.
Хельва бросила взгляд на труп человека, который подвергал их таким жестоким мучениям. Ох, ей бы сейчас пару рук... Но мстить мертвой оболочке — разве это разумно?
Что же теперь делать? — размышляла она. И вдруг вспомнила, что решила расстаться с Тероном. И оставила канал экстренной связи открытым! А Паролан не тот человек, который будет сидеть сложа руки. ГДЕ ЖЕ ОН?!!!
— Ну вот, Хельва, ты и вернулась к себе. — Капитан СТ-1 отечески похлопал по ее пилону. — Отключающая система настроена на новые ритмические слоги, и знает их только шеф Рейли.
— А вы не забыли присоединить к свободным синапсам автономные акустические и зрительные подсистемы?
— Отличная идея, Хельва. Было бы неплохо ввести это в правило.
— Так вы уверены, что подключение сделано?
— Да, абсолютно. Не стоит так волноваться, Хельва, это все дело прошлое, и твоя предосторожность несколько запоздала...
— Скажите, капитан, вас когда-нибудь лишали зрения и слуха?
