«На этот раз я ни на сантиметр не сдвинусь с этой базы, пока не получу себе напарника», — поклялась она.
Где-то там, за огромным летным полем, скрытое милосердной темнотой, лежало кладбище базы, где покоился Дженнан, и она ощущала, как это расстояние начало незаметно сокращаться.
Не решаясь вновь погрузиться в эту закрытую главу своего прошлого, Хельва принялась безжалостно перебирать в памяти события последних часов. Всю ли информацию она предоставила проверяющим? Не утаила ли подсознательно какой-нибудь важный факт или мелкую подробность? Правильно ли описала то опасное раздвоение личности, которое подстерегает человеческий ум в оболочке корвика? Не забыла ли...
Внизу резко затормозила машина, и кто-то включил пассажирский лифт, который она не подняла, когда ее борт покинули последние проверяющие.
— Кто гам, черт возьми...
— Паролан! — как всегда, отрывисто и не особо любезно отозвался инспектор. Естественно, Найал Паролан присутствовал при недавнем опросе, как и полагалось ее главному координатору. Он исполнял роль третейского судьи, вступая в разговор только в тех случаях, когда эксперты чересчур расходились или проявляли чрезмерный интерес к фактам, которые Хельва была не в состоянии объяснить. И она была ему за это благодарна. К тому же на нее произвело впечатление то, как ловко он разрешал все щекотливые ситуации. По-видимому, несмотря на свои отвратительные манеры, Паролан пользовался на базе большим авторитетом. Интересно, зачем он вернулся? Побеседовать наедине?
Вот он вошел в шлюз и остановился — ноги широко расставлены, руки свисают вдоль тела, на лице застыло неожиданно задиристое выражение.
— Ну что, чем вы сегодня недовольны? — спросила Хельва, чтобы скрыть внезапную тревогу.
Он шагнул вперед, и Хельве показалось, что инспектор сильно пьян.
— Миледи, прошу у вас убежища, — произнес он, кланяясь с преувеличенной церемонностью.
— И чашку кофе?
— Как бы не так. Эти паршивые электронные клоуны вылакали весь твой запас. Учти, Ценком знает, что ты недоступна и закрыта для связи, — между прочим, по моему распоряжению, детка, так что для меня ты самое безопасное место.
— У вас что — неприятности из-за Беты Корви?
— У меня? — Он опустился на кушетку лицом к ее пилону и вдруг устало откинулся на подушки. — Нет, Хельва, нет, девочка моя. Не у Найала Паролана, главного координатора. Скорее, у всех нас. — Размашистым движением руки он перевел проблему из местного масштаба в галактический. — Но пока тебя оставили в покое и меня тоже, а к утру мои старые мозги, возможно, снова придут в норму, и тогда... — Его голос перешел в невнятный шепот.
Хельва решила, что Паролан уснул, но скоро увидела, что он смотрит на нее из-под опущенных век.
— Скажи, кто-нибудь удосужился сообщить тебе, насколько ты превзошла все наши ожидания? А шеф удосужился упомянуть, что к твоему послужному списку добавились еще две благодарности? И астрономическая премия! — Он хлопнул ладонью по кушетке. — Продолжай в том же духе, и ты скоро рассчитаешься с долгами. — Вдруг голос его зазвучал необычно мягко: — А я, Хельва, удосужился ли я поблагодарить тебя за то, что ты вытянула на себе это дерьмовое, мерзопакостное, вонючее задание, в которое мы тебя втравили...
— Лично вы, Паролан, здесь ни при чем...
— Ха! — Он коротко хохотнул, выгнув спину дугой, потом снова бессильно упал на подушки. — Ничего не скажешь, девочка моя, ты отлично поработала. Не думаю, чтобы с этим делом справился какой-нибудь другой корабль.
— Как знать, может быть, другой корабль доставил бы обратно всех пассажиров.
— Что за бред сивой кобылы, Хельва! — как пружина, взвился Паролан. — Не желаю слышать от тебя таких дурацких заявлений! У Прейна с Керлой были свои причины для того, чтобы остаться, как, впрочем, и у Шадресса. Все трое от этого только выиграли. Что же до Ансры Колмер, то этой сучке только поделом. Наконец-то она перехитрила сама себя. Все-таки во вселенной есть истинная справедливость, пусть даже корвики никогда не слыхали о Хаммурапи.
Инспектор снова улегся и переплел пальцы за головой.
— Вы имеете в виду тела? Наверное, уже пора позаботиться о подобающих похоронах?
