— О, я вполне здоров, если это вас беспокоит, ФН. Пребывание в Саммерленде было вызвано вовсе не медицинскими показаниями.
— Тогда чем? В полученном мною приказе было сказано, что вы находитесь там на реабилитации.
— Ну... Да. Они бы в любом случае это отметили, не так ли? — невнятно объяснил Фористер, в то время как Нансия раздраженно думала, может ли этот человек вообще ответить прямо на ка-кой-нибудь вопрос. Может быть, именно к такому стилю общения приучает дипломатическая служба.
Наконец Фористер выдал фразу, которая могла бы сойти за объяснение:
— Мое последнее назначение в ЦДС было... скажем так, тяжелым, и дела пошли не так хорошо, как я надеялся.
— Харон? — спросила Нансия.
Дипломат изумленно моргнул.
— Да нет. А откуда... А, я вспомнил. Я имел честь быть доставленным на Харон именно вами, не так ли? Несколько лет назад — тогда вы были КН-935, я помню. Мои соболезнования по поводу потери вашего партнера.
— Это только временно, — заявила Нансия. — И это мне напоминает кое о чем. Я не буду торопить вас с распаковкой вашего багажа, но как только вы будете готовы, приступите, пожалуйста, к охране заключенной. Мне нужно, чтобы Сев Брайли отправился в Саммерлендскую клинику и присмотрел за моим «телом».
— Как вам будет угодно. — Фористер едва ли не каблуками щелкнул — по крайней мере, поклон, который он отвесил в сторону титанового пилона, был выполнен идеально. Повернувшись, пилот-дипломат забрал свои вещи из открытого лифта и промаршировал по коридору к каюте «тела» — каюте Калеба, — оставив Нансию с ощущением, что она проявила непростительную резкость. Она включила динамик в каюте.
— Если вы не возражаете, можем продолжить разговор, пока вы обустраиваетесь.
— Никаких возражений, — заверил ее Фористер. Он опять слегка запыхался, забрасывая свои вещи на койку. Что такое могло быть в его багаже? Целое состояние в корикиевых слитках, которые он прячет под бельем? Однако пока что он вынимал из сумок самые обычные предметы гардероба: официальную форму Дипломатической Службы, чистые рубашки, умывальные принадлежности и горстку инфокристаллов с лазерной нарезкой.
Может быть, Фористер и не возражал против беседы, но и начинать эту беседу не собирался. Что ж, Нансия не проявила в его отношении должного дружелюбия, и теперь ее очередь сделать шаг навстречу.
— Тогда что было вашим последним местом работы, если не Харон? И почему вы выбрали для отдыха Саммерлендскую клинику?
— Саммерленд — хорошее место для поправки здоровья, — ответил Фористер. — Я нахожу, что вы чрезмерно волнуетесь за своего бывшего пилота. Медицинский персонал там очень опытный.
— Я беспокоюсь не об их квалификации, — призналась Нансия.
В каюте Фассы наметилось какое-то движение. До этого Нансия сохраняла там минимальный уровень мониторинга, но сейчас включила сенсоры на полный обзор и увидела, что Сев снова явился, чтобы поговорить с Фассой. Девушка была теперь полностью одета, и они сидели на противоположных койках. Нансия решила, что Сев вряд ли столкнется с какой-либо реальной проблемой. И все же она одним ухом прислушивалась к их тихому разговору, одновременно наблюдая за Фористером и желая, чтобы он поторопился с распаковкой. Теперь он добрался до нижнего слоя первой сумки, и Нансия видела, что делало его багаж таким увесистым: всего-навсего старинные книги. Один том за другим, килограммы и килограммы, и, несомненно, во всех них содержится не больше информации, чем можно было бы записать на нескольких гранях инфокристалла! Какое нерасчетливое пристрастие!
— Разве Бахати не является слишком захудалой планетой для столь важного человека, как вы? — поинтересовалась Нансия. Она знала, что чересчур настойчива, однако ей было все равно. Если Фористер был в одной компании с Альфой и ее преступными дружками, то Нансия не могла доверить ему охранять Фассу — и не могла отослать его обратно в клинику для присмотра за Калебом. Ей следовало бы сразу обратить внимание на данные, переданные базой Мурасаки.
— У меня есть родня в системе Ньота, — отозвался Фориcтер. — Я надеялся нанести кое-кому короткий визит после того, как покину Саммерленд. И у меня в этой клинике есть друг.
