— Это неприкрытый грабеж, — перебила его Хельва. — Кстати, может быть, вы считаете, что я сама должна оплачивать все дорогостоящие усовершенствования, которые могут порекомендовать корвики? Это тоже необходимо оговорить, как и обслуживание совершенно нового источника энергии. Нет, Рейли, я уверена, что и КОМ, и ОЗИРМ согласятся со мной: старый порядок оплаты должен быть пересмотрен в сторону увеличения, чтобы компенсировать мою возросшую эффективность.
Ей не будет равных по скорости во всей галактике, — замети Бреслау.
Что-то я не пойму, Бреслау, вы-то на чьей стороне?
В данном вопросе на стороне Хельвы, — бесстрашно ответил инженер.
— Я прошу всего лишь разумной тридцатипроцентной прибавки — по-моему, это не так уж много для столь безотказного сотрудника Центральных Миров? И я уверена, вы что-нибудь придумаете, чтобы вернуть свои денежки с лихвой, если, конечно, я правильно понимаю ваши принципы.
— И каковы же мои принципы? — Рейли стремительно обернулся и пристально взглянул на Паролана.
— Но Паролан руководит своим сектором, основываясь на ваших приказах, — ответила Хельва, — и учитывая насущные требования момента.
И сразу же пожалела о своих словах. Теперь уход Паролана неизбежен, и все это понимают. Ведь он, а вовсе не шеф затеял этот проект. Причем искуснейшим образом обставил дело так, чтобы у нее не осталось никаких шансов отклонить предложение. Но она никак не могла взять в толк, что с ним происходит. Он начисто выпал из разговора и не участвовал в обсуждении, целиком уйдя в какие-то личные переживания.
Она его жалела. Жалела и ненавидела. Ненавидела и желала. И она его почти заполучила. Пусть она не может его победить, зато может сделать своим союзником.
— Так как, Рейли, вы согласны на мои условия? Выбор за вами.
Добриньон с Бреслау принялись горячо убеждать шефа, но Хельва, даже прежде чем услышала отрывистый рык Рейли, возвестивший о согласии, уже знала: другого выхода у него просто нет.
Надо отдать шефу должное, он умел проигрывать с достоинством. Введя все поправки в базовый компьютер и подтвердив их официальный статус, он долго стоял, опустив голову и глядя на пульт управления. А когда обернулся, лицо его было совершенно бесстрастно.
— Что ж, Хельва, меня предупреждали, что торговаться ты умеешь. — Он покосился на Паролана. — Вот уж никогда не думал, что мозговой корабль может меня переспорить. Но ты была чертовски права, — добавил он, сверкнув глазами, — когда сказала, что я заставлю тебя вкалывать как проклятую, пока ты состоишь на службе у Центральных Миров.
— Вполне справедливо.
— Теперь Бреслау отправит тебя в ангар для установки ЦВ двигателя. И пока корвики его не проверят, все остальное оборудование пусть остается стандартным. Да, это все входит в пятьсот тысяч. А у Добриньона есть целый ворох данных анализа психологической травмы, полученной на Бете Корви, которые тебе необходимо ввести в свой банк.
— Это не только моя заслуга, но и Паролана, — сказал Добриньон, снова пытаясь втянуть безмолвствующего инспектора в разговор. — Он сделал несколько весьма проницательных наблюдений из расшифровки психотестов других участников полета, которые помогли моим людям сформулировать те предварительные выводы, которые мы пока смогли сделать.
— Да-да, Паролан был очень полезен, — буркнул Рейли. — Итак, нам осталось только обсудить кандидатуру подходящего «тела». В настоящее время...
— Постойте, — перебила его Хельва. — Разве я недостаточно ясно дала вам понять, что соглашусь на полет к Бете Корви только с тем партнером, которого выберу сама? Останется ли он со мной после Беты Корви, значения не имеет.
Рейли повернулся к ней, взгляд его выражал настороженность.
— Да, мы это уже согласовали. Но ведь ты сказала, что хочешь постоянного напарника.
— Хочу. Но на Бету Корви я не полечу, если вместе со мной не полетит Паролан.
Она не стала слушать ни бурных протестов Рейли, ни изумленных возгласов и поздравлений Бреслау и Добриньона. Ее взгляд, ее мысли, все ее существо были прикованы к Найалу.
Он резко обернулся, глаза его безошибочно нашли то место на пилоне, за которым находилось ее лицо.
