— Учтите, вы за рулем, — предупредил Василь.
— Ничего не могу поделать.
— Насчет хитрой сволочи ты, конечно, прав, — сказал Марат. — Секты — это бизнес. Кто-то хорошо наживается на чужой беде. Добраться бы до них…
— У тебя есть шанс, — подсказал Гранцов. — Завтра ты встретишь Старицына.
— Старицын? Олежек? — переспросил Василь. — Да он такая же шестерка, как и я, только на ступеньку повыше. Им точно так же командуют, как и всеми остальными. А вот те, кто на самом верху — до них нам не добраться. Остается только надеяться, что в аду им придется сидеть на хорошем паяльнике.
— А вы как думаете, Вадим Андреевич? — спросил Марат. — Что делать с этими сволочами? Грохнуть их при случае или ждать, пока они сами отправятся на паяльник?
— Трудно сказать. Но вы, ребята, немного заблуждаетесь насчет ада. Паяльник — это слишком просто. К тому же человек ко всему привыкает. А через пару тысяч лет он уже без паяльника не сможет. Нет, ребята, в аду все не так, как на картинах Страшного Суда.
— А как? — спросила Оксана.
— Извини, я приведу пример, который тебе покажется непонятным. Но ребята поймут. Если выпить литр водки, а потом литр портвейна и запить все это пивом…
— Дальше не надо, — попросил Василь. — Все ясно.
— Так вот считай, что жизнь — это пьянка, а после смерти наступит похмелье. И от того, чем ты наполнял свой стакан, зависит, каково тебе будет потом. Теперь второй пример. На ту же тему. Представь, Марат, что у тебя есть любимая девушка. Или, например, у тебя есть дети, сын лет десяти и дочка лет пятнадцати. И, допустим, выпил ты перечисленный набор — водка, портвейн, пиво, и всю ночь куролесил. А когда очнулся, видишь, что лежишь поперек сломанной детской кроватки, весь в дерьме, все стены в блевотине… И твои дети стоят рядом и на тебя смотрят. Или девушка.
— Круто, — сказал Марат, поведя плечами. — Вы предлагаете не пить?
— Я предлагаю знать о последствиях, — сказал Вадим, сбрасывая газ. — Паяльника не будет. Будет гораздо хуже. Приехали. Опять двадцать пять.
За поворотом стояли два открытых джипа с солдатами. Это была уже не первая встреча мирных туристов с реакционной военщиной. И на этот раз платить должен был Гранцов. С него взяли тридцать долларов и торжественную клятву не сворачивать с дороги, потому что в лесу много бандитов. Возможно, реакционная военщина и в самом деле беспокоилась о безопасности туристов. А возможно, ими двигал голый расчет: если туристы пропадут в джунглях, следующей заставе ничего не достанется. Такую версию выдвинул Василь, сменив опасную тему разговора.
На следующей заставе с Гранцова взяли двадцатку. Сержант, узнав, что они направляются к пристани, вызвался охранять их в пути. Все равно по дороге уже никто не проедет, а ночевать в лесу он не собирался.
Первый джип пылил перед «лендровером», второй держался сзади. До пристани оставалось совсем немного, когда вдруг передняя машина резко затормозила. Вадим вывернул руль вправо и только потом ударил по тормозам, и задний джип пролетел рядом.
— Твою… Ну, ездоки… — коротко прокомментировал Гранцов, вспомнив, что рядом женщина.
Все заволокла пыль, гнавшаяся за машинами. В пыли мелькали солдаты, они бежали к переднему джипу. Где-то хлопнула граната, засвистели осколки.
Минут через пять к ним подошел довольный сержант. Мы попали в засаду, доложил он. Сеньорам очень повезло.
— Да, засады не каждый день случаются, — пробормотал Василь, роясь в бумажнике.
— Это у кого как, — заметил Гранцов.
— Что там случилось? — спросила Оксана.
— Не обращай внимания, — сказал Марат. — Обычный спектакль. Солдатики развлекаются и зарабатывают на ужин.
Он вышел из машины, чтобы размять ноги. Поперек дороги лежало дерево, распластавшись длинными вялыми ветвями в рыжей пыли. Розовые корни еще сжимали земляной ком, но уже сновали между ними деловитые птички, выклевывая добычу. Птиц не смущал ни недавний разрыв гранаты (видно, брошенной солдатами для профилактики), ни едкий запах после взрыва, ни солдаты, которые почему-то стояли поодаль, не приближаясь к поваленному дереву.
— Кэ проблемас? — спросил Марат на своем самодельном испанском.
