Я на самом раннем этапе пришел к ощущению, которое сформулировал намного позже, а именно: Бытие есть зло и Бытие есть ложь. Оно проявляется маской — не самодостаточной, но вторичной маской подлинной правды, которая совершенно негативна.
В основе псевдоутверждения, которое за пределами всякого опыта, лежит дефицитность, привационность, глубокая богооставленность. Изначально в самом фундаменте Сущего есть богооставленность как безусловная данность. Эта богооставленность прикрыта позитивной маской Бытия. Бытие существует исключительно для того, чтобы заменить, компенсировать, скрыть богооставленность как бы «богоприсутствием», при этом абсолютно фальсифицируя идею истинного Бога.
Бытие подаёт себя как бог — для всех тварей Бытие и есть бог, и тем самым Бытие есть не что иное, как абсолютный враг Бога, который выступает отсутствующим субъектом в богооставленности.
Мы здесь, в этом мире, как отражения Бытия, находимся в тени, или в проекции, которую отбрасывает лже-Бог.
Мы находимся в тени Сатаны. Общество, власть — это тень Сатаны.
Вот это ощущение было для меня врожденным, но оно раскрывалось постепенно. Сначала как ненависть к женскому, потом как ненависть к советскому как к воплощению женского. Потом мои горизонты расширялись, включая в себя и Запад. Потом и Восток. Потом это уже включало в себя человечество, глобальную систему, потом включало в себя всю историю.
И наконец пришло полное понимание того, что Бытие в целом есть золотая маска на черном тлене, — тлене, который описывает подлинное, не могущее состояться в силу того, что оно слишком огромно, слишком ускользающе, чтобы состояться. Оно не может быть предъявлено, вместо него предъявлено его отсутствие, предъявлена оставленность Сущего им.
Сущее есть пустой сосуд.
Этот сосуд сделан из золота, он расписан и украшен, может быть даже эта пустота компенсирована тем, что туда налито что-то, что не имеет никакого отношения к тому, что там должно быть. Поэтому налитое туда — это всё равно, что пустота, более того — это хуже, чем пустота. Это то, что называется «покрывание истины ложью».
И Советский Союз был просто небольшим инструментом в играх Системы, которая в свою очередь являлась стратегическим аппаратом Сатаны, работающим, в частности, с этим миром как с одним из миров.
Но этот мир очень важен, потому что в этом мире живет человек, а человек — единственное во всех мирах создание, причастное к Святому Духу. Святой Дух — это то, что должно было бы быть в этом сосуде. Но отсутствует.
В богооставленности есть два полюса: один полюс — тлен, чистая богооставленность, ужас богооставленности. А другой полюс — то, на что богооставленность указывает. Богооставленность указывает на то, кто оставил, чем это оставлено.
Вот этот сакральный полюс — это Святой Дух, та самая точка Смысла, которая является антитезой изначальному фундаментальному злу.
И вот я пришел к выводу, что только метафизическое трансцендентное Откровение, которое есть ислам, есть Откровение Святого духа, есть единственное, к чему можно обратиться и на что можно опереться в отрицании лжи Бытия.
Многие христиане в Серебряном веке были озабочены темой Третьего завета. В последующем такие деятели, как Эшлиман, Якунин, тоже об этом говорили. Что, мол, первый Завет — это завет иудеев с Богом, второй — Завет христиан, а третьего мы ждем. Мережковский об этом писал, Розанов, — да мало ли кто еще.
Какими же они были слепцами, если не видели, что третий Завет уже состоялся — и состоялся именно в исламе! Именно это и был Завет со Святым Духом, о котором они мечтали. Более того, это прямым текстом сказано в Евангелии: «…и придёт к вам утешитель, который пребудет с вами до конца времен»[267].
Для меня стало очевидным, что ислам и есть реальный Завет со Святым Духом, который конкретно в истории ислама выступает в образе Джабраила, принесшего Логос, и в этом Логосе содержится непостижимая точка, превращающая пепел и тлен вкуса богооставленности в абсолютное утверждение, в бальзам и вино трансцендентной правды, ускользающей от опыта, ускользающей от восприятия. Именно это является той вервью Всевышнего, за которую надо держаться.
