– Не спешите, доктор. Пропавшую девушку зовут не Розамунд.
– А кто же она?
– Эмбер Уоллис, 17 лет. Отец – портовый грузчик в Уайтчепеле, мать – посудомойка в богатом доме.
– Значит, Садовник похищает и убивает девушек не в том порядке, что содержится в стихотворении, – сказал я.
– Или это не Садовник, – вставил инспектор.
– Возможно, – кивнул я. – Девушка из самого криминогенного района Лондона, из бедной семьи. Едва ли мы найдем ее связь с Лондонской библиотекой.
– Скорее всего, Ватсон. Боюсь, эта ваша идея с библиотекой не находит практического подтверждения.
– У вас есть другая идея? – спросил я несколько нервно.
– Нет, сэр, – ответил инспектор. – На данном этапе мы в тупике, и выбраться из него нам может помочь только посещение Уайтчепела. Едем?
Я молча взмахнул рукой.
Не думал, что так скоро вернусь в Уайтчепел. Серые улицы, редкие фонари, грязь, лужи, в которые можно провалиться по колено. Темные фигуры, время от времени появляющиеся на разбитом тротуаре. В основном это молодчики, которых врагу не пожелаешь встретить в темном переулке, а также женщины самого отвратительного вида, с надеждой заглядывающие в машину, улыбающиеся щербатыми ртами. Самое что ни на есть дно Лондона.
– Вот ведь райский уголок, – проворчал Лестрейд, глядя в окно. – Когда же муниципалитет, наконец, займется этим районом?
Инспектор назвал водителю адрес Уоллисов, и я невольно вздрогнул: это был тот самый дом, в котором месье Леруа развлекался весьма необычным и предосудительным образом.
В подъезде все также воняло плесенью и мочой, и даже сидел на перилах лестницы все тот же облезлый кот.
– Брысь, зараза, – шикнул на кота Лестрейд, когда мы поднимались по ступенькам.
Инспектор остановился перед уже знакомой мне дверью: именно в нее я постучался, думая, что там скрылся Леруа. Однако, француз был рядом, в логове проститутки Луизы. Насколько я помнил, знакомство с обитателями этой квартиры большого удовольствия мне не доставило.
– Квартира номер один, та самая, – проговорил Лестрейд и постучал.
Открыла женщина. Равнодушное лицо, потухшие глаза с синими кругами: эти круги могли появиться как от усталости, так и от кулаков ее мужа. Миссис Уоллис выглядела ровно так, как выглядят большинство женщин Уайтчепела, вынужденных за гроши заниматься тяжелой работой.
– Миссис Уоллис, мы из Скотленд-Ярда по поводу пропажи вашей дочери, – бодро отрапортовал Лестрейд.
Женщина ничего не ответила, отстраняясь. Мы вошли. К моему удивлению, обстановка в квартире оказалась вполне пристойной. Бедность сквозила изо всех углов, но это была опрятная бедность. Пол отдраен до блеска, старенькие занавески на окнах тщательно постираны и выглажены, на чистой постели – взбитые подушки.
– Пол, из полиции, – сообщила женщина.
Из кухни показался усатый матрос. Теперь он выглядел не таким устрашающим, как при нашей первой встрече.
– Это вы! – воскликнул он, узнав меня. – Вы, выходит, из полиции, сэр. А ведь мы с Клэр решили, что это вы похитили нашу дочь. Зачем вы ломились к нам посреди ночи?
– Что это значит, Ватсон? – недоуменно спросил Лестрейд.
– Я расскажу вам об этом позже, инспектор, – ответил я, испытывая некоторую неловкость. – Мистер Уоллис, в тот день я выслеживал подозреваемого и по ошибке постучал в вашу дверь. Однако, это не имеет отношения к нашему сегодняшнему делу. Расскажите, когда и при каких обстоятельствах пропала Эмбер.
– Приземляйтесь здесь, господа, – грубовато сказал матрос, указывая на деревянный диван.
Мы с Лестрейдом «приземлились».
– Итак, мистер и миссис Уоллис, повторяю вопрос: когда и при каких обстоятельствах пропала ваша дочь?
– Да, как вам сказать, сэр, – почесал макушку Уоллис. – Обстоятельства самые печальные. Мы с матерью насели на нее, ну, она и убегла. Дверью – хлоп! – и поминай как звали. День нет, второй нет, вот я и послал Клэр в участок.
– Раньше она пропадала на такой срок?
– Нет, сэр, не бывало такого. Но бывало, что Эмбер возвращалась поздно.
– Насколько поздно?
– В полночь, сэр, и даже позже.
– Вы знаете, чем она занималась?
Матрос замялся.
– Эмбер – хорошая девочка, – подала голос миссис Уоллис. – Она допоздна работала на фабрике, чтобы помочь нам. Кроме того, успевала учиться.
