– Дара. – Я стараюсь говорить как можно ровнее и просовываю тарелку между прутьев. – Что случилось?
Она перестаёт выть и смотрит на меня, словно увидела привидение. Страх скользит по моей шее, но я стряхиваю его. Дара прыгает вперёд, слёзы брызжут у неё из глаз, и я отступаю. Она всеми возможными увещеваниями пыталась убедить меня отпустить её. А вдруг это очередная уловка? Кажется, она действительно расстроена. Но Дара так долго обманывала меня, что я не могу доверять своим глазам.
Страшно смотреть, когда она так ведёт себя в моём облике. Иногда она перевоплощается в Миранду, в Альфреда, в Лукаса или в каких-то странных созданий, которых любила изображать, будучи тенью. Но она всегда возвращается ко мне, к моему облику. Я подозреваю, что для неё это почти то же самое, что вернуться в свой домик.
– Эммелина, – хрипло говорит Дара. – Началось. – Она царапает себе лицо и содрогается.
– Ты о чём? Что началось?
Морщины прорезают её лоб, и слёзы снова текут по щекам.
– Разве ты не чувствуешь? Пульсирующую дрожь в костях, пробирающуюся под кожу? – Она царапает руку, и я вдруг вижу, что на её лице, руках и шее алеют царапины. – У меня зуд по всему телу.
– Прости, Дара, но я ничего такого не чувствую.
С тех пор как я вернула ей тело, моя бывшая тень стала доставлять одни неприятности. Чувство вины сдавливает мне грудь. Возможно, то, что она заперта на чердаке, имеет какое-то отношение к её недугу, но отпускать Дару на волю слишком опасно. Если её освободить, она отправится мстить леди Эшлинг, своей сестре, не думая о том, какие разрушения повлечёт за собой.
– О, ну ещё почувствуешь. И скоро! Она приближается.
Вцепившись в прутья, Дара оглядывается на окно, будто боится, что снаружи кто-то притаился и готов ворваться в комнату.
Она специально не говорит прямо, но я не могу отрицать, что мне любопытно.
– Что приближается, Дара?
– Комета, – шепчет она.
Я морщу лоб:
– Комета? Но это же не…
– Да! Комета Серилия.
– Это невозможно. Она пролетает раз в двадцать пять лет. С последнего раза прошло только тринадцать.
В глазах Дары мерцает страх:
– Это леди Эшлинг. Наверняка она. Это единственное объяснение. – Она царапает себе шею. – Она что-то сделала. Она заставила комету прилететь раньше, чтобы появилось больше детей, которых можно посадить в Саду и которыми можно полакомиться на досуге.
Я отшатываюсь. Леди Эшлинг – чистое зло. Она пожиратель магии. Из своего поместья в Циннии она рассылает гвардейцев, чтобы они забирали одарённых детей под предлогом того, что вылечат их. Потом она превращает их в цветы и держит живыми в своём Саду Душ, чтобы в любой момент черпать из них силы. Из-за неё семья Лукаса и я скрываемся. Она хочет отнять магию у меня и у Лукаса. И она хочет вернуть сестру обратно.
Леди Эшлинг пугает меня сильнее, чем отпущенная на свободу Дара, и Дара это знает. Должно быть, это уловка. Хитроумная. Дара наверняка долго её продумывала.
Я скрещиваю руки на груди:
– Это невозможно, и ты это знаешь. Никто не может изменить путь кометы.
– Ты уверена? – спрашивает Дара. – А что если есть магия, с помощью которой это возможно?
Я вздрагиваю, но не отвожу взгляд:
– Я сильно в этом сомневаюсь.
Дара прижимает лицо к прутьям из света и тени:
– Ты должна меня выпустить. Пожалуйста, Эммелина! Это крайне важно. Я знаю леди Эшлинг, и я единственная, кто способен остановить её. Ты должна выпустить меня прямо сейчас.
Вот оно. Вот всё, чего она хочет. Все остальные её слова и поступки – сплошная ложь. Ну, она обманывала меня много лет. Больше я ей этого не позволю. Я уже не та наивная девочка, которая сбежала из дома несколько месяцев назад.
– Хорошая попытка, Дара. – Я направляюсь к двери. – Веди себя потише, хорошо?
– Нет! Эммелина, ты должна меня выслушать. Комета прилетит сегодня ночью! Я клянусь, что говорю правду. Я чуяла её раньше, когда была просто тенью. Теперь, когда я снова человек, это чувство только усилилось.
Я качаю головой. У неё такой несчастный вид в этой клетке. Не знай я её так хорошо, я могла бы ей поверить.
– Я не выпущу тебя, и это моё последнее слово.
Я закрываю за собой дверь, и визг Дары преследует меня на лестнице:
