С трех языков - страница 7

Шрифт

Интервал

туман поглощал дома по самые крыши,

обступая страхами нас.

Если бы

«Господа, если бы, допустим в порядке бреда,

по нашему небу

(такому красивому, такому ясному, такому мирному)

пролетели сто реактивных самолетов и один из них,

представьте, упал,

две трети Беллинцоны уничтожил бы пожар

от разлившегося керосина.

Если бы, господа, — тоже допустим в порядке бреда —

оказалась разрушена плотина Луццоне

(подземный толчок, оползень —

и прощай стопроцентная надежность),

через час пятьдесят восемь минут

уровень воды в Молинаццо

поднялся бы на четыре метра.

Словом, господа, со всех сторон

нам угрожает опасность,

и вам известны и без меня

страшные последствия паники, а посему

гражданская защита должна базироваться

на идеологической платформе

(я имею в виду защиту

определенного типа демократии

и уважение основных свобод

и духовных и моральных

ценностей, но об этом мы поговорим позже).

Для первой лекции, господа,

этого, полагаю, достаточно,

тем более я вижу, что лед сломан,

чему я рад.

Спасибо.»

Который год

Который год, как моего отца

не мучит жажда,

а может, продолжает мучить.

«Я мог бы выпить, — говорил он в пору сенокоса, —

целое море». Он хотел сказать,

что жажда нестерпима,

как, например, в тридцатой песни

«Ада»[1] или в тринадцатой «Освобожденного

Иерусалима»[2].

Я не могу отца представить

в так называемом загробном царстве,

чему виной, по-моему, не жажда,

мучительная жажда работяги,

намаявшегося за день так,

что лучше было

по вечерам ему не докучать,

дать отдохнуть — и, значит, помолчать.

Фабио Пустерла

Фабио Пустерла [Fabio Pusterla, p. 1957] — поэт, пишущий по-итальянски. Окончил университет в Павии, защитив дипломную работу по итальянской диалектологии. Преподает в Лугано, в Итальянском швейцарском университете и в лицее. Автор поэтических книг «Уступка зиме» [«Concessione allʼinverno», 1985], «Бокстен» [ «Bocksten», 1989], «Пляска смерти» [ «Danza macabra», 1995], «Потерянный остров» [«Isla persa», 1997], «Канувшая толпа» [«Folia sommersa», 2004], «Истории армадила» [«Stone dell’armadillo», 2006], «Всплывшие земли. Избранные стихотворения 1985–2008» [«Le terre emerse. Poesie scelte 1985–2008», 2009], «Звездное тело» [«Corpo stellare», 2010] и других. Большое место в литературной работе Пустерлы занимает перевод: в числе поэтов, прозвучавших благодаря ему по-итальянски, прежде всего следует назвать Филиппа Жакоте.

Выступает Пустерла также как прозаик и как критик, что подтверждает его недавняя книга пограничного жанра «Когда Кьяссо было в Ирландии и другие путешествия между книгами и действительностью» [«Quando Chiasso era in Irlanda e altre avventure tra libri e realtà», 2012], составленная из небольших рассказов, эссе, выступлений. Упоминая этот сборник, нельзя не процитировать заглавие одного из вошедших в него текстов: «Попробуй читать стихи. Увидишь, они говорят о тебе». Сказанные о стихах вообще, эти слова в полной мере относятся и к стихам самого Пустерлы, поэта, который, говоря о себе, говорит со своим читателем, говорит о нем. Открывает ему языком поэзии свое отношение к истории, к неуютному сегодняшнему миру, к литературе и судьбам ее творцов, к природе, которая может быть доброй и злой к человеку в зависимости от жизненных обстоятельств, а значит — о жизни и смерти. Разговор поэта с другим, с другими, понимаемый как разговор с самим собой, требует искренности, образной и интонационной, допуская патетику лишь в исключительных случаях. Метафора у Пустерлы, какой бы сложной она ни выглядела на первый взгляд, не только не усложняет восприятие поэтического высказывания, но делает его более выпуклым, ярким и, следовательно, более доступным.