3. В штат Британского музея зачислена так называемая «кошачья рота», состоящая из шести кошек с довольствием в 50 фунтов стерлингов в год на каждого «солдата». Музейные кошки носят отличительную униформу — крупный жёлтый бант.
Лучшее, чего они удостаивались, становясь немощными — кормёжки. Это в позднее только время в цивилизованных европейских странах избранным котам-пенсионерам оказывали почёт и уважение. В Англии в эту категорию были отнесены, например, музейные и почтовые коты. Отличная профессия! Не почтальонам же и докторам исторических наук крыс зубами таскать? Тут все ясно: счастливчикам просто повезло. Вот тебе жёлтый бант — пропуск в высшее общество. Получали кошки за профессиональные подвиги и нематериальное вознаграждение — где на медали изобразят, где памятник поставят. А простому коту, живущему в доме, особых знаков признательности не показывали, особенно деревенскому коту. У французских крестьян, например, был чудесный обычай: загнать кота под последнюю копну сена и бить его цепами: считалось — к удаче и радостям в новом году. Необычайный гуманизм! Думаете — одни французы такие… редиски? Все — хороши.
4. Во времена Святой Инквизиции во французском городке Иперне существовал кровавый и жестокий обычай: среда на второй неделе поста называлась «кошачьей средой», потому что в этот день кошек бросали с высокой башни. Считается, что этот обычай был установлен в 962 г. графом Балдуином Фландрским, потом забыт, а в 1714 году снова введён, и кошачьи среды просуществовали вплоть до 1868 года.
Русские ничуть не лучше. Может, убить и не убьют, тут православной церкви спасибо: по словам батюшек на корабле Ноя завелась проклятая мышь, которая пыталась прогрызть дырку, чтобы это судно благополучно пошло ко дну, а кошка мышь сожрала, значит — правильное животное. Но кормить не мышью? В деревнях к котам до сих пор такое отношение: кот должен сам себя содержать. Не может — значит, ослаб, пора помирать. И никто над голодным котом не плачет и руками не всплескивает. Кормить кота? Как это — кормить кота? Сколько раз, блуждая по русской глубинке, я встречалась с одной и той же картинкой. Только потянусь достать из сумки кусок колбасы для какого-нибудь не слишком упитанного деревенского кота, как хозяйка бьёт меня по рукам:
— Ты что — дурная? Спортить кота хочешь? Так он у нас не мышь, а миску будет караулить!
И все. Что скажешь? Совсем, однако, не Египет! О, загадочная русская душа!
5. Некоторые художники остались известны тем, что единственным объектом их картин были кошки. Живописец Готфрид Минд получил за такую тягу к изображению кошачьих на холстах прозвище «кошачьего Рафаэля».
Все — для кошки?
Сравнительно недавно (по историческим меркам) кошек стали брать в семью не для дела, а для уюта. Из мышеловки кошка стала игрушкой. Появились кошачьи клубы, кошачьи выставки, кошачьи питомники, появились люди, которые любят кошку, не за то, что она мышей ловит, а за то, что она есть.
6. Самая первая кошачья выставка состоялась в Лондоне в 1871 году. Всего в выставке участвовало 170 кошек. Впервые именно на ней демонстрировались вывезенные из Юго-Восточной Азии сиамцы. Вторая выставка состоялась только через 18 лет. Один из плакатов на этой выставке гласил: «Бойся человека, у которого нет кошки!»
А в прошлом веке оформилась и кошачья индустрия, то есть выпуск товаров «только для кошек», хотя самой кошке глубоко пополам, из чего она будет обедать — из старого блюдца с отбитым краем или из дорогой миски с золотыми буквами. Если кошка отворачивается от битого блюдца или грохается в обморок при виде консервной банки вместо престижной мисочки с золотым сердечком, то у вас сумасшедшая кошка. Я таких не встречала. Нормальная кошка ест из всего, в чем лежит еда. Было бы что есть.
Ей точно так же пополам, где она будет спать — в старой коробке с уютным тёплым одеялом, или же в супердорогом «гнезде», все равно кошка спит там, где ей в данный момент хочется. Можете сто раз запихнуть её в ненавистное «гнездо», если ей там неудобно, она все сто раз уйдёт и уляжется в коробке, в шкафу , на ваших простынях, на диване, или заберётся куда-нибудь на самый верх. Кошка гуляет сама по себе, и спальные места она тоже выбирает сама по себе. Ну, нравится ей спать каждый раз на новом месте! Это ж так интересно! Каждый раз новые ощущения! Как-то моя кошка, выданная для вязки в чужую семью, нашла себе очень приятное спальное место — хлебницу на кухонном столе. И подслеповатая хозяйка Алла едва не отрезала вместо кусочка дарницкого круглого кусочек моей Норы! Живой хлеб с отчаянным воплем взметнулся от занесённого над ним ножа!
