— Полегче, приятель, — проговорил Принц, когда Киеран начал раскачиваться. Голос Принца, казалось, доносился откуда-то совсем издалека.
— Я… ш… я… — Неслось в голове, когда волны удовольствия одна за другой накрывали его. Это было невероятно — все вокруг стало вдруг таким ярким, чистым, немыслимо… красивым.
— Спокойнее, приятель… Ложись на ковер, закрывай глаза… Правда, круто?.. — Голос Принца осторожно направлял его. Киеран свернулся в калачик на грязном коричневом ковре, закрыл глаза и отдался своим грезам. Картины роились у него в голове: молочно-белая кожа живота Бекки, розоватые соски, рыжие волосы, спадающие на ее лицо, вид из окна спальни его дома, Анджела… Ее улыбка… рев мотора его мотоцикла, чувство машины под его ногами, легкая вибрация от езды… И потом грезы закончились. Его последней непоследовательной мыслью был Макс — его яростное лицо, так часто являющееся по разным случаям жизни. И тишина. Гробовая тишина.
— Эй, парень! Эй, проснись же… Вставай! — Кто-то тряс его. Он попытался сесть. В голове все роилось.
— Чт… что происходит… Где я? — пробормотал он, пытаясь облизать губы и стряхивая с себя… Что? Чьи-то волосы, которые каким-то образом оказались даже у него во рту? Он яростно отирал рот тыльной стороной ладони.
— Спокойно, парень. Ты немного попутешествовал. Теперь вернулся. Спокойно… Вот так.
Он попытался сфокусировать взгляд. Принц стоял перед ним на корточках, придерживая Киерана, чтобы тот не упал.
— Нормально? — спросил Принц, наклоняясь, чтобы подобрать его куртку. Киеран кивнул, не вполне в этом уверенный.
— Ко… Который час?
— Три. Ты вырубился на полчаса. Все в порядке?
— Да. Я… лучше пойду, — с трудом выговорил Киеран, бросая озабоченный взгляд на все еще спящую в углу комнаты девушку.
— Ни о чем не беспокойся. Это именно то, за чем ты сюда пришел. — Принц протянул ему несколько пакетиков кокаина и колес. — И еще можешь попробовать вот это, — он протянул пакетик с серо-белыми хлопьями. Киеран колебался мгновение, потом медленно кивнул. Принц ухмыльнулся: — Четыреста пятьдесят долларов за пакетик, сэр. Лучшего качества.
Киеран полез в карман куртки и извлек стопку банкнот. Он молча протянул Принцу деньги.
— И вот это прихвати, еще пригодится. — Принц взял деньги, даже не пересчитывая, и протянул Киерану чайную ложку, резинку, шприц и пакетик иголок. — Джейк расскажет тебе, как всем этим пользоваться.
Киеран пошел вниз. Удивительно, но такси еще ждало его.
Генри улыбнулся Амбер, передавая ей пинту пива. Это было их третье свидание за две недели — почти рекорд, — но он был влюблен. Безнадежно.
— Твое здоровье! — крикнул он, пытаясь перекричать музыку и болтовню.
Он не видел ее глаз в сумеречном свете, но чувствовал ее широкую благодарную улыбку. Больше всего в Амбер ему нравилась ее улыбка — теплая, быстрая, солнечная. Когда она улыбалась, все ее лицо сияло, как рассвет над водой в Карибах. Он ушел в свои мысли.
— Ты меня не слушаешь? — Амбер толкнула его.
— Просто не расслышал тебя, — запротестовал он. — Что ты сказала?
— Можно, я возьму у тебя сегодняшнюю лекцию? Я с утра на ней почти спала.
— Конечно. В любое время. — Он посмотрел на нее. Надо ли ему сказать что-нибудь? Что-то более важное, чем обыденная болтовня про лекции? Она должна знать теперь… Он уже трижды подряд приглашает ее на свидание, но такова была Амбер — дружелюбная и забавная, открытая миру. Однако он видел несколько раз, как ее раковина захлопывалась, когда она категорически не желала обсуждать определенные вопросы, например свою семью, а в особенности отца. И он не хотел рисковать. Он думал, что не сможет вынести ее холодность. На днях она перебила кого-то на полуслове, некоего Слоана Ренджера, нелестно отзывавшегося о ее сестре… Нет, он определенно не хотел отказываться от той теплоты, которая привлекла его в ту же минуту, как только он увидел ее.
Они, словно по намеку, оба вернулись в группу — какой-то любительский сбор студентов. Генри не переносил воплей, но плакаты были разбросаны по всему первому этажу на факультете, он поднял один, чтобы найти предлог сходить с ней куда-нибудь снова, так и повелось, что они вместе переносили это в молчании. Ну, в молчании — не совсем верно. Сходки проходили невероятно шумно.
