— Я просто хочу домой, — сказала она.
— Пойдем, я подброшу тебя.
— Нет-нет, не сходи с ума. Я возьму такси. Честно. Я живу очень далеко.
— Это не проблема. Пошли. Думаю, что вечеринка и так подходит к концу. У тебя есть сумка или пальто?
Бекки кивнула:
— Мои вещи в офисе. Но, правда, Генри. Я могу просто поймать такси.
— Ерунда. Бери свою сумку. Я жду тебя наверху.
Она снова высморкалась, заправила волосы за уши и спустилась вниз в офис. Генри был чертовски мил, смешно, но она не могла вспомнить, чтобы раньше он был милым. И правда, теперь мысль о сидении в одиночестве в такси показалась ей очень удручающей. Компания по дороге домой была лучше. А когда она доберется до дома, там окажется Чарли, будем надеяться. Она не знала, куда мог направиться Чарли и его дружки. Она взяла сумку и пальто и побежала наверх.
— Готова? — просто спросил он.
— Да, мне лучше сказать Мораг. Минуточку. — Дрожа, она направилась в галерею, чтобы разыскать хозяйку. Мораг выглядела, как ни странно, совершенно спокойной. Она бросила один взгляд на заплаканное лицо Бекки, велела ей ехать домой и хорошо выспаться. Неожиданное снисхождение и добрые пожелания вызвали у Бекки поток слез, но, к счастью, рядом оказался Генри и быстро вывел ее, пока она не успела сделать из себя еще большую дуру. Если это еще было возможно, говорила она ему, забираясь в машину.
— Такое случается, Бекки, — сказал он и завел мотор. — Из того, что ты рассказала, я понял, что это был твой первый показ?
— И последний.
— Да нет, вряд ли. Увидишь, к утру понедельника все покажется совсем другим. Подожди и сама убедишься. — Бекки промолчала. — Слушай, а у тебя есть что-нибудь поесть дома? — спросил ее Генри, встраиваясь в поток машин.
— Нет, я… я просто забыла об этом. Было так много дел.
— Я знаю один очень хороший тайский ресторанчик на углу Олд-стрит. Давай там перекусим: спринг-роллы, или суп, или еще что-нибудь, а потом я отвезу тебя домой. Сейчас только одиннадцать часов, и я могу поспорить, что ты умираешь от голода. Что скажешь?
Бекки взглянула на него и улыбнулась.
— Боже, это правда очень мило с твоей стороны, Генри. Я бы съела немного тайского супа.
— Отлично. Тогда едем туда.
Суп был чудесным — горячим, а атмосфера внутри маленького ресторанчика — шумной и приветливой. Все было именно таким, как нужно. Через полчаса она уже не помнила о своих прежних горестях. Генри оказался прекрасным собеседником и хорошей компанией для ужина. К тому времени, когда им подали счет и они направились к машине, она совсем забыла о том, что, когда они виделись в последний раз, он обозвал ее идиоткой. С ним было весело. Он задал ей множество вопросов о ее работе, о ней самой. Она показала ему свое колечко с бриллиантом, и они поговорили о Чарли. Когда он рассказал ей, что работает в Комитете по защите беженцев из Эритреи, Бекки призналась, что понятия не имеет о том, где находится Эритрея. Она и раньше испытывала своего рода благоговение перед Генри, который знал так много, ей нравился его мальчишеский вид, высокий рост. У нее всегда создавалось впечатление, что он считал ее довольно распущенной с ее лексиконом, вынесенным из художественной школы, и богемными замашками.
— Однажды ты назвал меня идиоткой, — сказала она, когда они снова сели в машину. Генри убедительно изобразил смущение.
— Да, я помню. Извини.
— Нет, возможно, я заслужила это.
— Сомневаюсь, — сухо заметил он. — Я был тогда, собственно, я и сейчас остаюсь слишком напыщенным и высокомерным. Так или почти так выражаются мои друзья.
— Но не сегодня. Спасибо. Правда. Мне было так плохо.
— Такое со всяким может произойти, разве не так? — Он завел мотор. — Я помню, когда мы с Амбер расстались, мне казалось, что мир рушится. — Бекки взглянула на него. Он в первый раз упомянул об Амбер за весь вечер. Его лицо напряглось. — Ты переживешь это.
— Да. Она должна была быть здесь, — заметила Бекки через некоторое время. Генри молчал. — Амбер сейчас в Африке. Она вернется на будущей неделе.
— В Африке? Что она там делает? — В голосе Генри она уловила волнение. Бекки подумала, не могла ли она его чем-то задеть.
