«Мне тоже пора» — вот что надо сказать Вере, и тоже быстренько валить домой. Пока не наделала глупостей, о которых потом будет жалеть. Вместо этого…
— Я помню, что тебе не нужны мои извинения. Но все-таки считаю нужным еще раз…
— Вера, не надо, — Стас поднимает руку. Тяжело вздыхает и какое-то время смотрит в темное окно.
— Ты, наверное, права была насчет разумных белок.
— Чего? — у Веры округляются глаза.
— Я часто веду себя так, как будто никого нет вокруг. Делаю так, как хочу. Так, как мне удобно. И мне плевать на то, что думают и как относятся к этому другие. Рано или поздно это плохо заканчивается. Как тогда.
Стас наконец-то решается посмотреть ей в глаза.
— Все ты правильно сделала. Надо было взять еще бейсбольную биту и врезать мне как следует.
— У меня нет биты, — растерянно отвечает Вера.
— Я тебе подарю, — усмехается Стас.
От его слов и улыбки бесследно растворяется все плохое, что Вера придумала про него. Она не может сдержаться и улыбается в ответ.
— Спасибо, что помогла Дэну, — Стас наливает в стакан виски и протягивает ей.
Вера с сомнением смотрит на стакан.
— За успешную реализацию проекта, — Стас толкает ее стакан своим. Вера отпивает чуть-чуть. Гадость какая. Лучше разговаривать, чем это пить.
— По-моему, Дэн в легкой панике. Или мне показалось?
— Конечно, показалось. Он в полном ах*е, — Стас замолкает, отпивает еще виски. — Короче, паника у него не легкая. Уже тяжелая. У него нет серьезного опыта работы в области портретного постановочного фото.
— А почему же тогда именно его пригласили на этот проект?
— Потому что у него офигенная репутация серьезного фотографа. Настоящего фотохудожника, — как ни старается Стас говорить безразлично, оттенок горечи в его словах спрятать не удается. Он наливает себе еще.
— А, по-моему, у тебя бы это получилось гораздо лучше, — осторожно произносит Вера.
— Дэн зовет вторым фотографом на проект, — Стас говорит скучным и равнодушным голосом, но она ему не верит.
— Ты согласился?
Стас одним глотком допивает виски.
— Вряд ли. У меня плотный график на несколько месяцев вперед.
— И что, в этом графике есть что-то столь же интересное? — Вера понимает, что ступает на тонкий лед, но она чувствует непреодолимую потребность заставить его посмотреть на себя с другой стороны. Потому что он ей уже слишком дорог.
— Это приносит весьма некислые бабки.
— Что, так и будешь всю жизнь снимать голые жопы и сиськи? — Вера идет на непомерный риск, стараясь зацепить его. Кажется, удается. Стас суживает глаза.
— Изволь объясниться.
— А не кажется ли тебе, что ты совершаешь огромное преступление, используя свой Богом данный дар таким вот образом? Ты просто зарываешь свой талант в землю!
— Видимо, ты полагаешь, что очень хорошо меня знаешь, — в голосе Стаса звучат нехорошие, почти угрожающие интонации. Но это гораздо лучше, чем равнодушие.
— Полагаю, что кое-что зною, — резко отвечает она. — Как участник дуэта «Красавицо и чудовищо». И ты сам знаешь, какие отзывы были на эти работы.
— Да это было исключение. Все совсем не так…
— Мне достаточно знать, что ты ТАК можешь! — перебивает его Вера. — По-моему, самое время начинать зарабатывать себе репутацию серьезного фотохудожника. Каким ты и являешься, собственно.
Стас стоит, опираясь рукой о барную стойку. Какое-то время молча смотрит на нее. Вид у него… как минимум, сердитый.
— Считаешь, что это нормально, да? Полагать, что лучше другого человека знаешь, что для него правильно, а что — нет? Решать, что ему делать и как?
— Мне кажется, некоторые вещи со стороны виднее. Мне кажется, ты просто не ценишь себя так, как ты этого достоин.
— Ты тоже, — пауза. — И я поступлю так же, как ты.
— Как?
— Сам решу, что для тебя лучше.
Стас ставит свой стакан на стойку, забирает и туда же отправляет Верин. А потом его ладони ложатся ей на плечи, а губы прикасаются к ее губам. Легко. Совсем чуть-чуть. Едва касаясь. Так нежно. Так мучительно сладко.
Вера, несмотря на отсутствие значительного опыта, понимает, что это означает. Он дает ей возможность отказаться. Остановить его. Отстраниться, пока еще не поздно. Ага, как же. Да и поздно уже. Она вляпалась. Ее угораздило. Умудрилась.
