Напарник лежал на земле, рассматривая небо уже успевшими остекленеть глазами. Я скрипнул зубами и сделал то, чего делать очень не любил: достал смартфон и нашел в нем номер отца. Звонить не хочется, да, но если кто и сможет что-то сделать или посоветовать в этой ситуации, так это батя – генерал МВД с очень обширными связями. Совсем не факт, что он меня отмажет, но, по крайней мере, что-нибудь посоветует. Я нажал на пиктограмму вызова и выругался: сети по-прежнему не было. Мать твою! Скорее всего и отсутствие света, и неработающие телефоны были признаками одной проблемы. Авария на подстанции или что-то такое. Что же делать?
Можно было, конечно, просто вызвать по рации отдел и рассказать все, как было. Но кто мне поверит? Местные коллеги вообще могут запросто удавить меня в камере. Кто я им, так, столичный мажорик, которого отправили в провинцию из-за косяков. Мое подчеркнутое пренебрежение, дорогие шмотки и тачка тоже не добавляли мне симпатии со стороны озлобленных, получающих копейки мужиков. А Саня был для них свой, еще и земляк. Хорошо, если меня до камеры вообще довезут. Ладно, не вариант, проехали. Надо думать дальше.
Думать, стоя в сгущающейся темноте посреди пустой сельской улицы над трупом напарника и с тремя каннибалами за забором, получалось так себе. В итоге я принял единственное здравое, как мне тогда показалось, решение: загрузить Санин труп в машину, добраться до места, где ловит связь, и позвонить отцу. Уж он что-то должен придумать, он-то за сорок лет службы в каких только передрягах не побывал. Ладно. Примем за план.
Я открыл дверцу «бобика», сдвинул сиденье и достал из-под него большой кусок брезента. Подошел к трупу сержанта, наклонился, снял с его шеи ремень с «ксюхой», повесив его себе за спину. Расстелил брезент на земле и перекатил парня на полотно. Из развороченного затылка вновь потекла кровь, резко пахнуло духом скотобойни, и меня чуть не вывернуло прямо на мертвеца.
Я вернулся в кабину, взял из бардачка полиэтиленовый пакет, заодно оставив на пассажирском сиденье автомат, вернулся к трупу и надел пакет ему на голову. Так воспринимать мертвого стало гораздо легче, да и не наслежу так сильно.
Вроде особыми габаритами сержант не выделялся, а оказался тяжелым. Надо же – с виду килограммов семьдесят в парне, а ощущение, будто мешок с песком волочишь. Но в конце концов справился, правда, пока в «стакан» труп грузил, чуть сам не умер, но справился, отволок тело подальше от дверей, спрыгнул на землю.
Включил вспышку телефона в режим фонаря, осмотрел внимательнее место преступления и недовольно поморщился. Наследил, уж очень много крови выбила пуля со смещенным центром тяжести из головы сержанта. Наклонился, подобрал пистолетную гильзу, сунул ее в карман куртки и вернулся в машину.
Здесь же, за сиденьем, лежала полуторалитровая бутылка бензина, завернутая в полиэтиленовый пакет, и два баллона воды. Очень кстати. Запасливый парень Саня… Был.
Я тщательно ополоснул руки, потом плюнул на то, что буду вонять, и протер их тряпицей, смоченной бензином. Вроде оттерся. Черт, пройтись бы бензином по следам, оставленным телом, но не знаю, лучше не надо, наверное. Если батя скажет сдаваться, хоть попытку сокрытия не предъявят. Не стоит отягощать свое и без того бедственное положение.
Упрятав пустые бутылки обратно, я задвинул на место водительское сиденье, забрался на него, захлопнул дверцу и завел двигатель, после чего резко развернул «бобик» и, нещадно выжимая педаль газа, поехал назад, к трассе, надеясь, что, хотя бы там связь будет работать.
Ох и вляпался же я!
