Открыв глаза, я понял, что мне это не пригрезилось. Сквозь разноцветные круги перед глазами я увидел спятившего аборигена, который сосредоточенно жевал мою кисть. Дьявол, как же я ошибался всего несколько часов назад насчет местных жителей! Тех, которые нормальные в смысле. Которые всего лишь валили друг друга вилами да топорами за бутылку «чемера». Милейшие люди, особенно по сравнению с тварями, в которых они превратились, спятив.
Я резко отдернул руку, пытаясь вырвать ее из пасти долбаного зомби. Не знаю, можно ли назвать эту тварь зомби – мертвой она не выглядела и даже вроде как дышала. Тяжело-тяжело, хрипло, будто человек, умирающий от отека легких на больничной койке, но втягивала в себя воздух. Но если уж принялся сравнивать происходящее с голливудским фильмом ужасов, нужно выдерживать терминологию. Даже когда тебя пытаются сожрать.
Вырвать руку не получилось, хватка у недозомбака была как у бультерьера, и своим движением я только втащил его в машину. Осознав, что так руку мне не сберечь, я кое-как достал свободной правой пистолет из кобуры, прижал его к голове монстра и надавил на спусковой крючок.
В кабине «УАЗа» выстрел прозвучал громко, ударил по ушам и вызвал новую волну тошноты. Перед глазами и без того стояла пелена, а еще я только сейчас понял, что вишу вверх ногами, удерживаемый на месте застопорившимся ремнем безопасности.
Схватившись за пряжку, я с трудом выщелкнул ее из замка и свалился вниз, ударившись головой о потолок кабины перевернутого «бобика». Все, отъездил свое, родимый, мир его металлическому праху. К нему я тоже относился хуже, чем стоило. Если бы не он – я так в деревне и остался бы и обезумевшие местные мой костяк бы уже по дворам растащили. Хотя еще неизвестно, что хуже.
Сломанные когти монстра, которого я расстрелял перед тем, как опрокинуть машину в овраг, до сих пор торчали из потолка. Я зачем-то поковырял их, сильно впечатлился и, поняв, что выдернуть их из металла не могу при всем желании, бросил это бесполезное занятие.
Оглядевшись и с удивлением обнаружив автомобильную аптечку на положенном месте, я выдернул ее с крепления, раскрыл и принялся оказывать себе первую помощь. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Особенно в такой ситуации.
Стащил куртку и первым делом затянул на плече жгут. Вытащив бутылку с перекисью водорода, я щедро залил ею рану и рассмотрел следы человеческих зубов. Мысль, которая пришла следом, заставила меня похолодеть от ужаса. Следуя все той же голливудской логике, я теперь тоже в такого же превращусь, что ли?
На секунду я подумал, что нужно срочно отрубить себе руку, но потом понял, что делать это поздно, нечем и не особо хочется, если честно. В конце концов, подавляющее большинство киношных зомби были созданиями, противоречащими здравому смыслу и, что гораздо важнее – биологии, а значит, копировать поступки героев фильмов как минимум глупо. В конце концов, если уж я превращусь в такую тварь, подозреваю, что мне будет уже все равно. А вот эти вот метания в стиле «не хочу ходить по миру безмозглой тварью» – штамп, надоевший еще все в том же кино. Тьфу, что я на ужастиках этих зациклился? Тут события покруче любого фильма Ромеро, а я все о ерунде какой-то думаю. Соберись, капитан!
Звон в ушах после выстрела наконец затих, слух вернулся, и я понял, что слышу из «стакана» знакомые звуки. Я пригляделся и похолодел: двое приковылявших из окрестностей безумцев каким-то образом учуяли добычу, разорвали брезент и жрали теперь тело бедного сержанта. Нужно валить отсюда, пока на меня внимания не обратили. Боец из меня сейчас никакой.
Но мысли все равно сбились на лирику. Я не мог понять, как так? Ведь куча народа… М-м-м… Скажем, «обратилась», а я нет. Может быть, у меня иммунитет к этой дряни, как и у тех отморозков-грабителей, и у продавщицы из «Клевого»? А ведь, похоже, ублюдки что-то знали. Почему я не догадался допросить Кастета, прежде чем пристрелить? Попинал бы по ране, а потом предложил дать обезболивающего, которого у меня все равно нет…
Пока в голове бились совершенно ненужные сейчас мысли, руки продолжали на автомате делать свою работу. Ну, точнее, одна рука. Рана была страшной, рваной, и перевязываться одной рукой было крайне неудобно, но я старался компенсировать аккуратность количеством витков бинта, и вышло не так уж и плохо. Надорвал бинт, используя зубы, сделал аккуратный узел. Поморщился, покосившись на занятых трапезой безумцев, достал из аптечки блистер с болеутоляющим и закинул одну таблетку себе в рот. Навряд ли получится снять боль, так хоть унять бы немного. Кастету точно такое лекарство не помогло бы.
