Мотоцикл несся на полной скорости в сторону небольшого городка, длинной змейкой расположившегося вдоль шоссе. От него расходились небольшие улочки.
Монах теперь понял, почему в Мертвом коридоре так безлюдо, и попадаются лишь редкие пустыши и ползуны. Черные кластеры, окаймляющие «коридор», отгоняли всех среднеразвитых тварей. Каждая перезагрузка приносила множество свежих зараженных и иммунных, но желающих полакомиться свежатиной находилось не так уж и много — с соседних кластеров приток был слабый.
Поэтому выживали удачливые единицы. Они быстро развивались до такого размера, который был у рубера, преследовавшего недавно товарищей. Одиночки-мертвяки чувствовали себя вольготно на новых кластерах.
Рейдер не удивился бы и тому, что, скорее всего, из-за соседства черноты, в этих краях все развитые зараженные были когда-то принесены сюда с перезагрузками сначала обычными пустышами. Теперь же они просто кочевали между ближними кластерами, развиваясь и не испытывая особой конкуренции.
Например, до данного городка уже надо было добираться через довольно большие территории, а мало того, что твари не любили черные кластеры поблизости, так еще и увиденный напарниками скреббер хозяйничал почти прямо «у ворот» Мертвого коридора. Поэтому приток мертвяков с территорий за его пределами был маловероятен.
Правда, облегчения эта мысль не приносила, ведь по этой же логике, поблизости могли находиться и самые настоящие элитники-одиночки. Получается, что между перезагрузками некоторые твари могли перебегать даже по стабам, что дополнительно увеличивало опасную вероятность нарваться на матерого монстра в «коридоре» в какой угодно точке. Пусть и редко, но метко.
Редкие поселения и удаленность от обжитых иммунными краев делали эти места малопривлекательными для рейдеров. И посему Мертвый коридор до сих пор был практически не исследован. Цепочка удач напарников показывала, что пока что судьба, так рьяно отстаиваемая Якутом, благоволила им.
Размышления прервал удивленный возглас новичка. Проводник выглянул из-за спины напарника и невольно застыл с открытым ртом, так и не произнеся заготовленную колкость.
Туман окончательно рассеялся, открыв очень необычную и сюрреалистическую картину. За маленьким городком высился небольшой холм, срезанный до половины. Вместо второй части, к нему примыкала… самая настоящая гора. Не очень большая, но скальные выходы невероятно сильно контрастировали у подножия с простыми пологими склонами холма, имеющими кое-где белый цвет из-за залежей мела.
Сама гора была выше холма почти в четыре раза, если не больше, и возвышалась над городом. Картина напоминала трехмерную проекцию из учебника географии в разрезе. Механизм Улья сработал по простой схеме, «приклеив» к возвышенности возвышенность. Только вот не учитывая размеров и материала пород.
Раздался нарастающий гул, будто обнимающий слушателей со всех сторон. Он постоянно усиливался, становясь все громче и мощнее. Казалось, звук пронизывал все естество человека.
Под колесами мотоцикла начала ощущаться вибрация, частые небольшие толчки буквально активировали животный ужас в груди у обоих напарников. Некоторые психологи считают, что при землетрясении просыпается наследственная память, напоминая людям о том, как боялись похожих природных явлений их предки. Так это или нет, но развернувшаяся величественная картина доказывала сейчас абсолютную беспомощность человека и всего живого перед грозными силами природы.
Монах не знал, насколько сильно глубоко залегают кластеры, полностью ли они обновляются в мире Улья и копируют ли участки суши с большой «подушкой запаса» под собою. Судя по всему, этому кластеру явно этого не хватало. Огромная, по здешним меркам, гора, похоже, не чувствовала под собою достаточной опоры, да и неизвестно, как сказывалось здесь близкое расположение черного кластера. Его темная полоска начиналась за холмами дальше, с другой стороны.
