И странно было видеть, что над пустыней, над Джаркентом и на всем громадном протяжении в несколько сот верст от Кульджи до Алтын-Емеля было синее безоблачное небо, ярко, золотом от солнечного блеска горели пески пустыни. И в мороз, доходивший на горах до пяти градусов ниже нуля, странно было сознавать, что там люди изнемогали от 50 — 60-градусного жара. Стоило спуститься на одну версту, и уже солнце пропекло бы насквозь.
Пришлось убрать стол и стулья с веранды и обедать, ужинать и пить чай в кабинете Ивана Павловича. Фанни не ездила в горы и только по утрам вместе с калмыком объезжала Аксая и Зарифова пегого мерина, которого назвали Пегасом.
Винтовка и кабардинская шапка неизменно висели на гвозде после полудня, и это успокоительно действовало на Ивана Павловича. Что делать — он привык к ней. И ему стало бы скучно, если бы за обедом и за ужином он не слышал ее ребяческих вопросов. Иногда по вечерам он набивал патроны, а она читала ему вслух. Лампа под синим колпаком уютно горела на столе, освещая ее тонкое лицо, в комнате было тепло, нежно пахло фиалками — ее духами, а за окном ревела горная вьюга, потрясая ставнями и грозя снести весь маленький домик поста, и шумела вздувшаяся от дождей и снегов, вышедшая из своего русла Кольджатка.
Было хорошо в эти часы на унылом посту. Так хорошо, как никогда не бывало.
— Дядя Ваня, — откладывая книгу, сказала Фанни и посмотрела лучистыми глазами на Ивана Павловича. Не играл в них обычный бесенок.
— Что, дорогая Фанни?
— Дядя Ваня, отчего вы не заведете себе такой лошади, как Альмансор Аничкова? Ведь ваш Красавчик никудышный конь. На нем совестно ездить.
— Возит, — коротко сказал недовольным голосом Иван Павлович.
— Возит, — передразнила она его. — Стыдитесь. Разве вам не хочется скакать и побеждать на скачках?
— Не хочется.
— И неправда. Наверно, хочется. Вы только напускаете на себя эту сибирскую угрюмость. Я сразу определила, что вы — бука. Но мне кажется, что вы только притворяетесь букой, а на деле вам тоже хочется быть таким, как Аничков.
Иван Павлович молчал, и Фанни продолжала.
— Может быть, у вас денег нет купить? Скажите мне. Я с удовольствием вам дам. Хотите две, три тысячи. Мне не жаль, но мне так хотелось бы, чтобы у вас лошадь была лучше, нежели у Аничкова.
— Не говорите глупостей, Фанни, — строго сказал Иван Павлович и стал ходить взад и вперед по комнате.
— Дядя Ваня, а кто лише и смелее, вы или Аничков?
— Аничков моложе меня. Он всего третий год офицер, а я уже восьмой. Разница.
— Подумаешь! Старик! Вы знаете, дядя Ваня, это правда — Аничков лише вас, но и в вас есть свои достоинства. Вы такой положительный. Я знаю, вас очень любят и уважают казаки, ну а Аничкова они обожают.
— Фанни, я вас очень просил бы прекратить эти сравнения. Мне это неприятно. Да и вы слишком мало знаете Аничкова… Да и меня не знаете.
— Вы ревнуете?
— Не имею на это никакого права, — резко сказал Иван Павлович, накинул шинель и фуражку и вышел на веранду. Ледяной ветер охватил его и закружил вокруг него снежинки. Вьюга не унималась. Но она отвечала настроению Ивана Павловича, и он начал ходить взад и вперед по веранде. Ноги скользили, снег хрустел под ногами, морозный ветер жег лицо, но зато хорошо думалось и ясными казались выводы.
«Ревную? Неужели и правда, это сравнение Красавчика с Альмансором, этот разговор и видимое восхищение… Да, восхищение Аничковым ему неприятно потому, что он ревнует ее к нему? Ревнует — значит любит. Любит не как сестру, потому что сестер не ревнуют, а иначе. Любит сердцем… Страстью. Боже мой! Ее, этого доверчивого ребенка, этого мальчишку! Нет. Этого не может быть. Просто она задела его мужское самолюбие, его офицерскую гордость, и он возмутился. Да, у него другой характер, чем у Аничкова, но ужели ему переделывать себя для нее? А что, если она и правда полюбила Аничкова? Ведь он такой оригинальный. Именно «приключение», герой таких приключений, какие она любит. Ну что же, и пусть полюбила. Если и Аничков ее полюбит, и Бог с ними. Пускай вместе ловят разбойников, любуются подножием Божьего трона и ищут золото. Пара будет чрезвычайная. Американская пара. А мне-то что?»
