— Объявление? — Рози взяла у Сэми чашку и принюхалась.
— Что ты делаешь?
— Проверяю на наличие галлюциногенов. — Рози покачала головой и вздохнула. — Все чисто. Это может означать только одно.
— Что именно?
— Ты сошла с ума.
— Ты с ума сошла?
Бэйб Фонтэйн уселась в полосатое кресло и сбросила туфли.
— Милый, — сказала она, потянувшись за сигаретами, — так говорить невежливо.
— Ты права. — Ной Хок пересек уютную гостиную Бэйб, пытаясь спастись от табачного дыма; его пес Одиночка шел за ним по пятам. Ной остановился у огромного окна и взглянул на восхитительную панораму Сан-Франциско, раскинувшуюся внизу, и освещенную солнцем бухту, посверкивающую на горизонте. — Прошу прощения. Конечно, это не оправдание, но у меня был тяжелый день.
— Удалось помочь клиенту? — спросила Бэйб, глядя ему в затылок.
— Мне всегда удается помочь клиенту, это то, что я делаю лучше всего. — Ной повернулся спиной к окну. — К сожалению, все закончилось не слишком хорошо. Оказалось, что бухгалтер моей клиентки ограбил ее на крупную сумму.
— Ужасно. Надеюсь, ты натравил на него своего волка?
— Волки — дикие животные, — мягко сказал Ной, — их нельзя держать как домашних любимцев. Раз Одиночка принадлежит мне, он не волк.
— Ах, нет, милый, уж меня-то тебе не обмануть. — Она вскочила на ноги и заходила по комнате. Бэйб была не способна долго сидеть на месте, ее энергии хватило бы на полдюжины женщин. — Уж я-то узнаю волка сразу, как увижу его. — Она ткнула сигаретой в сторону Одиночки. — А у этого парня просто на лбу написано: «Я злой и страшный серый волк!»
— Не стоит беспокоиться, если только ты не Красная Шапочка.
Заливистый хохот Бэйб наполнил комнату. Ною всегда нравился ее смех. Дьявол, да ему все в ней нравилось, несмотря на эти ужасные сигареты. Она была просто восхитительна — натуральная блондинка с живыми голубыми глазами, всегда такая открытая и прямолинейная. К сожалению, ей всегда было что-то от него нужно. И в десяти случаях из десяти Бэйб получала, что хотела.
— У меня сегодня еще полно дел, — поторопил он. — Скажи, зачем ты на самом деле меня позвала?
— Я уже сказала. — Бэйб прямо посмотрела ему в глаза. — Ты у меня в долгу, лапочка, и, как бы неприятно мне это ни было, я требую возвращения долга.
— Ушам своим не верю! Ты хочешь, чтобы я все бросил и стал нянькой твоей дочери? Ты, наверное, шутишь?
— В жизни не была более серьезной. — На фарфоровом лице проступили следы волнения. — Ной, милый, ты мне нужен, ты мне действительно нужен. И ты мне должен.
Ну, это еще как посмотреть. Сам-то Ной считал, что давно оплатил все свои долги, и даже сверх того. К сожалению, она так не считала.
— У меня куча дел, Бэйб, я не могу все бросить и посвятить себя… как там ее зовут?
— Сэми.
Сэми. Он попробовал имя на язык — интересно, похожа ли девушка на мать. Едва ли. Представить, что на свете существует еще одна Бэйб — предельная концентрация совершенно бесконтрольной энергии, — довольно сложно, и для одной маленькой планеты это было бы слишком опасно.
— Что там у нее за проблемы? Что она натворила и с кем?
— Она никому ничего не сделала. Кто-то хочет сделать что-то с ней, вот в чем проблема.
Ной вздохнул.
— Кончай мелодраму, Бэйб, и расскажи, что случилось.
Она подошла к небольшому столику, выдвинула ящик и достала белоснежный конверт.
— Прочти.
Ной взвесил конверт на ладони, пробежал пальцами по плотной бумаге.
— Хорошее качество.
— Лучшее, можешь мне поверить.
На конверте четким, правильным почерком было выведено: «Сэми». Ной вынул листок и уставился на расплывающиеся мелкие буквы, потом с недовольной гримасой полез в карман и достал очки. Когда тебе за тридцать, пора научиться не забывать про эту проклятую вещицу. Он быстро пробежал глазами записку.
«Время пришло. Плати, или у тебя будут неприятности».
— Где ты это взяла? — Ной засунул очки обратно.
— Несколько дней назад я уехала из дома, чтобы пожить здесь, в своей квартире. Записка была найдена в доме.
— Снова выходишь замуж?
— Ты говоришь, как Сэми, — поморщилась Бэйб. — Нет, я выехала не потому, что выхожу замуж, а просто чтобы сменить обстановку. В общем, когда я заходила в дом, чтобы забрать почту, среди прочей корреспонденции нашла вот это. Не думаю, что Сэми видела письмо, иначе непременно сказала бы мне. Она никогда не умела держать язык за зубами.
