Авантюристы чаще охотились на нечисть ватагами человек по семь-десять: устраивали временные лагеря, делали пару десятков рейдов, набивая мешки костью, рогами, хитином и прочим, чем людей могла одарить щедрая пустынь. Нередко на запах крови прибегало что-нибудь слишком опасное для обычных людей, и гибла вся ватага. Тогда на помощь имуществу павших товарищей устремлялись мелкие команды по три-четыре человека, которые самоотверженно выносили на себе и клинки погибших, и имущество, и контейнеры с частями монстров — все, что не сожрала угробившая ватагу тварь. Падальщики любили монеты, выпивку, рассказы о своих выдуманных приключениях и не любили, когда их называли падальщиками.
Еще два посетителя были из местных: простые одежки, на поясе никакого оружия, значит, защищать себя не планируют. Это практики и охотники на монстров всегда готовы отстаивать свою жизнь, а обычный городской люд привык к спокойствию и рассчитывает больше на стражу и закон, чем на себя.
Я подошел к молоденькой девушке за стойкой, которая от скуки соломинкой гоняла по столешнице таракана. Нехитрые средневековые развлечения. Когда мне нечем заняться, я медитирую, остальные же убивают скуку как могут.
— Здравствуй. Мне бы комнату, дня на два. И поесть.
Девчонка ловко накрыла таракана пивной кружкой, тяжко вздохнула и подняла на меня усталые глаза.
— За два дня и полноценное питание плата — половина серебрушки.
Ого! Это насколько же уменьшает ценник обычная одежда? Портной содрал с меня два старта. Денег мне не жалко, но если одежда не будет соответствовать ценнику, мужик будет шить мне костюмы до тех пор, пока я не уеду в школу. И несколько недель после этого, отсылая одежду с караванами.
— Меньше нет,— пожал я плечами и впечатал в столешницу старт.
Глаза девчонки едва не вылезли из орбит. На щелчок монеты синхронно обернулись все посетители, и я понял, что мое расследование начнется очень кроваво, если местные головорезы решат грабануть подростка. Задолбанная девчонка выдохнула так громко, будто я ее с утра допекаю и ушла. Вернулась с серебрушкой и несколькими медными монетами, которые я не глядя сгреб в карман. Обсчитала меня девчонка или нет, было побоку: в сумке этих стартов целый кошель, тратить некуда. Здесь.
Апелиусу понравилась как гостиница, так и город. Пока я цедил квас, архимаг разглагольствовал:
— Наконец-то мы в цивилизации, Нильям! Твоя школа, при всем ее комфорте, на цивилизацию похожа меньше, чем этот уютный городок. Напитки на разлив, доступные женщины, приключения в тесных закоулках... Как же я скучал по всему этому! Как же давно я не бился на подпольных аренах, где ставка — собственная жизнь, как давно не спал с женами и дочерьми бургграфов, не вызывал на дуэли напыщенных хлыщей и не вгонял в их туловища металл. Я чувствую запах приключений, и надеюсь, времена, по которым я скучаю, скоро вернутся. Сотни трупов, горы съеденной снеди — скучаю по всему этому... Очень жаль, что меню в здешней гостинице скудновато, и ничего достойного в нем нет. Вот ты хоть раз пробовал пирог из русалки?
— Прости, что?
— Многое упустил, скажу я тебе. Жаль, что здесь в меню нет ничего столь экзотичного. Что же, если нет достойной материальной пищи, попробуй на вкус пищу информационную. Расспроси девчонку, что здесь в последнее время происходило. Пора приниматься за расследование: искать пропавших и наказывать причастных.
Девчонка закатывала глаза, но наличие у меня старта слегка остудило соплюшку и меня не послали сходу. За пару медяков я узнал, что за последние дни в пустыне участились бури, а под старыми руинами замка Лахам, неподалеку от города, пропал подросток. Стража не пошевелилась, а жители, которых уговорила безутешная мать, организовали поиски, но во время поисков пропал так же и один из жителей. Вход в руины заколотили досками и забросали всяким хламом. Стоит проверить те руины: возможно, пропавший "близкий друг", как окрестила своего любовника Картра, именно там. Про художника, кстати, девчонка не упомянула. Про его пропажу вообще знает кто-то кроме Картры?
— Ростовщик Джери Митин таинственным образом исчез на прошлой неделе в лесу,— продолжала девчонка,— Но это скорее его вина: все знают — в том лесу не стоит гулять. Если вдруг услышишь оттуда крики и вопли, не советую идти на помощь: в те моменты никто не возвращался оттуда живым. Старая Хельна расплачивается на рынке странными монетами, каждая из которых отмечена какой-то закорючкой. Но медь есть медь, люди берут. Король, слава судьбе, не установил денежную валюту, объявив остальные монеты вне закона...
