– Спать с ним? Он же старый, сколько ему?
– Ну не такой уж и старый всего 47 лет и внизу, девчонки говорят, все работает, как надо. Правда садист децл и до груповушек охоч и французкой любви… но этим все мужики грешат
– Не… это не по мне, я лучше звонка дождусь… Мать только жаль, вся извелась она, там…
Сочувственно вдохнув, Света похлопала ладонью по плечу Рыж – Терпи девочка, без вины виноватые сюда редко попадают, если выживешь в гадюшнике этом, не сломаешься и собой выйдешь, значит искуплена твоя вина перед людьми и богом. Тем более, что три года не срок, а так… мне вон ещё шесть сидеть, пять уже отмотала… выйду у Ванька то совсем уже пацаном будет… эх… пошла я, отбой скоро.
Ирина осталась одна, убрав недописанное письмо обратно в тетрадь и выдернув новый, чистый лист начала писать письмо маме.
– Мама, мамулечка, ну, что ты не плачь. Не нужно…
Ирина обнимала, прижимала к себе плачущую женщину, целовала её щеки, вытирала дрожащими пальцами тонкие ручейки слез…
– Мама, мамочка, посмотри на меня, все хорошо. Я жива, здорова
– Жива? Здорова? Ириша, доча, да ты посмотри, что с тобой, где ты… от тебя осталась тень, посмотри на себя… Дочка, доченька моя – всхлипывала мать, касаясь ладонями лица дочери, проводя по впалым щекам, обозначившимся скулам, с ужасом заглядывая в её глаза…
– Не нужно мама, прошу тебя, осталось не так уж и много… ещё два года, и я выйду отсюда, начну все заново, все будет хорошо, слышишь меня.
Ирина с болью смотрела на свою мать. За этот год, что они провели в разлуке, мама очень сильно постарела, осознание того, что её любимая, её единственная, её кровиночка сидит… это ужасно. А ещё ужаснее, то, осознание, что дочка сидит по её вине…
***
– Мамочка, мама, ты только не умирай, не вздумай – шептала девушка, целуя руку матери, прижимая её к своим губам – Я найду деньги, я сделаю все, чтобы ты жила.
Мать третьи сутки находилась в коме, на все расспросы девушки, врачи лишь безнадежно разводили руками – Нужна операция, развитие опухоли удалось приостановить, но лишь на время, нужна операция и дорогостоящее лечение…
«У мамы в голове опухоль, которая в любой момент может убить её, забрать самого родного человека, я должна что-то придумать, найти деньги» – лихорадочно думала девушка, перебирая все возможности…
Петр Анатольевич Мезенцев давно уже подкатывал к Ирине с предложениями подчистить его бухгалтерию, и возглавить экономический отдел. Ему нужен был высококлассный экономист, который к тому же ещё и знал юриспруденцию. Ирина соответствовала всем его требованиям. Но, девушка понимала, что связавшись с Мезенцевым она вступит на скользкую дорожку разделяющую закон и преступление. Пусть и экономическое, но всё равно, она очень сильно рискует…
Более года Ирина отшивала Петра с его заманчивыми предложениями… но всегда весёлая, жизнерадостная и активная, для своих лет мама, внезапно почувствовала резкие головные боли, вначале легкие анальгетики, затем более сильные, наконец, в ход пошли полу наркотические средства, но ничего не могло приглушить эту боль. Мать таяла на глазах, превращаясь из здоровой, добротной пятидесятилетней женщины в старуху, она практически ничего не ела, только пила, боль огненным шаром сковала голову, лишая малейшей возможности к передвижением, действиям…
Ирина настаивала на врачебном осмотре, лечении в больнице, но мать постоянно отмахивалась, ссылаясь на климакс, перемену давления, метеоусловия, пока, наконец, в один из дней не потеряла сознание…
После обследования, матери был поставлен страшный диагноз Опухоль головного мозга, она была величиной с голубиное яйцо, и передавливала собой сосуды и нервные окончания…
После биопсии, показавшей доброкачественность опухоли, у мамы появился маленький шанс на жизнь, но действовать нужно было быстро… Мама впала в кому, и отчет времени пошел на часы.
– Петр Анатольевич, ваше предложение в силе? – Ирина набрала номер телефона мужчины
– Ирина, ты наконец-то решила принять мое предложение? – раздался его самодовольный басок
– Да, но у меня условие, деньги вперед.
– Да, без проблем девочка, все решаемо, сколько тебе нужно?
