Ялик возвратился к бригу, а люди, сошедшие с лодки на берег, долго ещё махали зелёными ветвями, как будто приглашая моряков.
Утром лейтенант Шишмарев сошёл на четвёртый остров. Неподалёку от берега, у ветхих, крытых листьями хижин, он увидел несколько островитян. Заметив Шишмарева, они с криком бросились в лес. Перед посланцами с «Рюрика» встала загадка: кто встретит их на острове — враги или друзья?
Через несколько минут трое островитян возвратились из леса. Среди них была женщина. Она подала лейтенанту ветку пандана. Пожилой островитянин, робко переступая с ноги на ногу, подал пальмовую ветвь. А третий, стройный и молодой, снял с шеи коралловое ожерелье, негромко и вежливо прося принять подарок… Матросы принесли со шлюпки несколько кусков железа, и лейтенант, повторяя приветственное слово «айдара», вручил свои подарки островитянам.
Безмолвный договор о дружбе отныне, казалось, был заключён. Пожилой человек, — видимо, старший на острове, — пригласил лейтенанта и матросов в свою хижину. Усадив гостей на циновки, он угощал их сладким душистым соком пандановых плодов и шумно, по-детски выражал свою радость, видя, что морякам понравился этот напиток. Потом вместе со всей своей семьёй, — здесь были юноши и дети, — он проводил моряков на берег и помог им сдвинуть шлюпку.
В этом прекрасном уголке земли малое дружелюбное племя питалось только плодами деревьев и рыбой. Если бы оно имело семена, научилось обрабатывать посевы и выращивать хотя бы мелкий домашний скот, его хозяйство стало бы очень богатым. Прекрасная почва оставалась невозделанной, вокруг зеленела нетронутая сочная трава.
— Мы дадим им семена и научим обрабатывать огороды, — решил командир при общем одобрении матросов. — Пусть узнают жители и других островов, что не все европейцы приходят в эти далёкие страны с огнём и мечом… Русские моряки приносят этим людям дружбу и помощь. Пусть же растут и созревают брошенные нами семена…
Несколько шлюпок одновременно причалило к острову у самого посёлка, и матросы внесли в ближайшую хижину большие пакеты с семенами ямса, пшеницы ржи. На корабле имелся и запас живности: шесть коз, петух и курица. Их тоже свезли на берег. Козы сразу же бросились к сочной траве, а петух взлетел на ближайшую крышу и огласил посёлок радостным криком.
Но в хижинах не было ни души. Островитяне куда-то уплыли на своих маленьких лодках. Козы вскоре самовольно заняли одно из жилищ, чувствуя себя здесь как дома. И можно представить, какой переполох поднялся среди островитян, когда, возвратившись ночью в посёлок, они впервые в жизни увидели этих бородатых и рогатых существ, как будто притаившихся в одной из хижин! Штурман Василий Храмченко, прибывший на остров на следующий день, кое-как объяснил старшине, что козы оставлены им в подарок. С опаской поглядывая на круторогого козла, старшина произнёс негромко:
— Айдара…
Он возвратился в хижину и вынес большой букет цветов, намереваясь преподнести его штурману. Храмченко не успел принять цветы… Резвый козёл встал на дыбы, вырвал из рук старшины букет и ударил островитянина тупыми рогами. Оглянувшись, Храмченко не увидел только что стоявших вокруг людей: все они уже были высоко на деревьях. Штурману стоило немало труда снова созвать разбежавшееся семейство.
В ту ночь на островах до самого утра горели костры и слышалась приглушённая гулом прибоя заунывная перекличка часовых. Дозорные на корабле не спали: кто мог бы с уверенностью сказать, что бригу не грозила опасность?
К утру костры погасли, и островитяне исчезли неведомо куда…
Возможно, притаившись в чащах, их часовые наблюдали за всем, что делалось на корабле?.. Командир «Рюрика» твёрдо решил действовать только доверием и лаской. Он не придавал никакого значения басням английских капитанов о кровожадности островитян.
В полдень в сопровождении лейтенанта Шишмарева и части команды капитан причалил к острову, сознательно не взяв оружия. Вскоре из-за мыса появилась большая парусная лодка с целым отрядом островитян. Она стремительно подошла к берегу, остановилась у ближней отмели. Четыре человека спрыгнули в воду и уверенно направились к безоружным морякам.
