Его цинизм граничил с хамством, но ради Маши я пошел бы на все.
– Она тебя любит, а чувствам не прикажешь.
– Брось!.. При чем тут любовь? В чем я, кстати, сильно сомневаюсь.
– Правильно, в постель затащить не удалось.
– Нашел чем стыдить… Она слишком вошла в роль.
– Прекрати, обижусь.
– Ладно. Возвратимся к нашим баранам. Я говорю о восхитительном сексе. Пусть она станет твоей Клеопатрой. Только вместо утренней пропасти тебя ждет куда более приятное испытание, к тому же почти безопасное.
– Вот именно: почти. Послушай, неужели этот мир настолько тебе осточертел? Рано или поздно все равно туда отправишься. Куда спешишь-то, касатик?
Макс сделал вид, что не заметил иронии:
– И здесь ты неправ. Тебе только кажется, что вокруг реальность. Большую часть жизни мы проводим в своем воображении. Быть может, ты, я, весь наш мир просто кому-нибудь снится. Окружающее всего лишь результат частного ментального конструирования действительности…
Я пригубил свою рюмку.
– Вот только не надо уводить меня в дебри субъективного идеализма.
– Короче, мое дело предложить…
Перед нами материализовался молодой человек с выбеленными волосами и рубиновой сережкой в левом ухе. На меня он даже не посмотрел, как будто я был пустым местом.
– Макс, там у твоих девушек проблемы!
«Твоих девушек»! Каково? Другой бы сорвался и побежал, но мой друг и ухом не повел.
– Ну что, согласен?
Я не знал, что ответить. Поганое чувство, похоже на сделку с совестью или с дьяволом.
– Хрен с тобой, сяду, в твое кресло. Пойдем девчонок вызволять.
Я ожидал увидеть распоясавшихся мажоров, пристававших к нашим девушкам, или на худой конец подвыпившего старпера (на Машу дико западали сорокалетние, видимо, она смахивала на их бессознательный идеал). Но рядом с нашей парочкой застыла высокая девица неопределенного возраста, с огненно-рыжими патлами, сверкающими в ореоле химической завивки. Цветистая кофточка с зеленым набивным рисунком подчеркивала неестественно круглые груди, явно на силиконовой основе. Длинное лицо, узковатые глаза и большой хищный рот придавали ей сходство с Медузой Горгоной – во всяком случае, в моем понимании.
На лице Маши застыло страдальческое выражение. Наташа беспомощно оглядывалась в поисках охранника. Завидев нас, она принялась энергично махать рукой над своей головой, словно сигнальщик на американском авианосце.
Макс явно не спешил, как будто все происходящее его не касалось. Рыжеволосая бесцеремонно оттеснила Наташку и вцепилась Маше в локоток.
– Куда она ее тащит?
– Скорее всего, в отдельную кабинку. Если Марго возбудится, ее танком не остановишь.
– Что за Марго? Буч,[1] что ли?
– Не совсем. До женщины этот молодой человек еще не дотянул. Бьюсь об заклад, что член еще болтается между этих длинных выбритых ножек, хотя решающая операция не за горами.
Он элегантно поднес два пальца к моему подбородку и аккуратно прикрыл мою челюсть.
– Так ты ее знаешь? – удивился я. – Постой, а как же эти груди?
– Гормоны, пластическая хирургия… Вот где водятся настоящие деньги! Кстати, среди себе подобных Марго, она же Женя Водопьянов, выделяется своей патологической агрессивностью по отношению к мужчинам. Но это не мешает ей использовать их в своих сугубо коммерческих интересах.
– Ничего не понимаю… Он педик, что ли?
– «Голубых» она еще как-то терпит. А вот мужикам, работающим в ее компании по насыщению отечественного рынка польской парфюмерией, приходится несладко. Зато платит хорошо. Я бы назвал ее-его воинствующей феминисткой с садистским уклоном. Видимо, пытается отомстить всем мужикам за свою изначальную природу. Зато женщин любит!.. Ты не представляешь. Набирает персонал из соображений внешней привлекательности. Почти все проходят через постель.
– Почему «почти»?
– Встречаются и такие, кто отказывается, несмотря на фантастический оклад.
– Подожди, если он стал ею, то логичнее любить мужчин.
– Необязательно. Один из пяти ядерных транссексуалов обладает чисто гомосексуальными наклонностями, то есть предпочитает женщин. Гляди, начинается…
Отбросив в сторону приличия, Марго грубо тащила Машу к двери. В таких клубах, как этот, подобные выходки не приняты. Я оглянулся в поисках охранников – ни души; попрятались, гады, за сотню баксов. Лишь несколько зевак с интересом наблюдали за происходящим.
