И виной тому стала не только царившая в баре полумгла.
– Вот как? – Старший поднял темную бровь. – Я дал тебе жизнь сто лет назад, почти шесть десятилетий прошло с того дня, как ты стал жить своим умом, и ни разу за это время ты не вспомнил обо мне. Но оно и верно – каждый верог сам себе хозяин. Что же случилось?
– Честно говоря, я боюсь, – признался младший, и на его пальцах на миг появились острые изогнутые когти. – А страх порождает бессильную злость и жажду крови. Хочется напиться ее так, чтобы забыться и ни о чем не помнить.
Старший терпеливо слушал, и в глазах его тоже горело багровое пламя – неяркое, приглушенное.
– В субботу я убил человека. – Младший опустил глаза и, точно утопающий за брошенную веревку, ухватился за кружку. Сделал несколько глотков и поставил. – Разорвал девушке горло, причем случилось это на глазах у десятков ее сородичей.
– Плохо, очень плохо. Настоящий верог всегда контролирует себя.
Старший к пиву так и не притронулся.
– Но я защищался! – воскликнул младший. – Они начали стрелять… Ведь ты слышал о том, что случилось в «Пикассо»?
– Краем уха.
– Понимаешь, там на вечеринке было много наших – парочка сатра, несколько Наблюдателей, дейвона, маах’керу. И я пришел просто отдохнуть, потанцевать. И вдруг что-то случилось. Пелена исчезла, и люди увидели нас такими, какие мы есть… – По лицу рассказчика ползли алые пятна, тонкий бледный язык скользил по губам. – Мало кто из нас понял, что именно произошло. Я тоже лишь почувствовал, как что-то изменилось, и тут девчонки завизжали, прибежала охрана… Начали стрелять, дейвона рядом со мной погиб. Чтобы прорваться к выходу, мне пришлось отбросить одну из девиц, и я не рассчитал силу.
– Плохо, очень плохо, – повторил старший и потянулся к кружке с пивом, словно только что вспомнил о ее существовании. – Ты говоришь, Пелена исчезла? Но это же невозможно. Более трехсот лет живу я под этим небом и никогда не слышал о подобном. Пелена вечна и неизменна.
– Я знаю. Но это было, поверь.
В бар впорхнули две девицы. С интересом глянули на сидевших в углу мужчин, проследовали к стойке и принялись болтать с барменом, громко и зазывно хихикая.
Ни старший, ни младший не обратили на них внимания.
– Я верю. Ты не станешь выдумывать… – Старший задумчиво улыбнулся, покачал головой. – Тебе могли отвести глаза, хотя это трудно… или могли отвести глаза людям, что были в «Пикассо», надеть на тебя поверх Пелены фантом – иллюзорный облик, такой, как ты выглядишь на самом деле… Хотя это слишком сложно, и маг, способный на такое, должен быть воистину великим искусником. И зачем ему все это надо?
– Мне кажется, это подстава, – прошептал младший, – кто-то хочет избавиться от нас, вернуть старые времена, когда на верог охотились с осиновыми кольями и серебряными пулями.
– Маловероятно. Кому мы мешаем? И вампиры сейчас в моде. Узнай люди, что такие, как мы, живут среди них, нам с тобой пришлось бы спасаться не от свирепых Ван Хельсингов с кольями, а от девиц, начитавшихся глупых книг про кровососов. – Старший пощелкал пальцами. – Слушай, если ты не возражаешь, я хотел бы приглядеться к твоей ауре. На ней должны остаться следы того заклинания, что было сотворено в «Пикассо».
– Ну… хм… – замялся пепельноволосый. – Ты хочешь, чтобы я раскрылся перед тобой?
– Иначе я не смогу помочь.
– Хорошо. Ладно… Все же ты дал мне жизнь. Кому довериться, как не тебе?
Младший сел прямо, как-то встряхнулся, и взгляд его затуманился, словно глядел он не на собеседника, а вдаль, сквозь стены.
Черноволосый глубоко вздохнул, и багровый огонь в его глазах стал ярче.
И бармену, и обернувшимся девицам у стойки показалось, что в дальнем углу, где сидели двое мужчин, что-то неярко блеснуло. У работника бара, наливавшего пиво, едва не дрогнула рука, а девушки перестали хихикать и дружно раскрыли рты. Но через мгновение все трое решили – почудилось.
А над теми, кто называл себя верог, бушевал настоящий световой шторм. Молнии цвета летнего неба медленно ощупывали шар белого огня, их отростки тряслись и колебались. Желтые и перламутровые вихри танцевали у потолка, в пол врезались, рассыпаясь на искры, фиолетовые и синие метеоры.
