"...Публика, особенно же низшие классы, — пишет в своих воспоминаниях полковник Саблуков, — и в числе их старообрядцы и раскольники, пользовались всяким случаем, чтобы выразить свое сочувствие удрученной горем вдовствующей Императрице. Раскольники были особенно признательны Императору Павлу, как своему благодетелю, даровавшему им право публично отправлять свое богослужение и разрешавшему им иметь свои церкви и общины".
"Достойно особо отметить, что староверы тоже любили его и считали истинно русским царем. Идеи, всеединства, царя для всех, как раз и навлекли на него особую ненависть "екатерининских змей", воспитанных на своей исключительности и презрении к другим сословиям".[34]
Во многих старообрядческих семьях вплоть до революции, в красном углу, над иконами, часто можно было увидеть портрет Павла I.
III
Кто был заинтересован в убийстве Павла I, кроме масонов и Англии, ясно показывает поведение Александра I после восшествия его на престол.
"Александр I, — пишет проф. Зызыкин, — актом 2 апреля 1801 года, т. е. через четыре недели по восшествии на престол, до установления Негласного Комитета, восстановил жалованную грамоту дворянству, показав этим, кому нужна была более всех перемена царствования в пользу молодого неопытного Великого Князя, обязанного тем, которые возвели его на престол, совершенно так, как было при дворцовых переворотах в 18 веке. Не в этих ли мерах в пользу крестьянства крылась причина муссированного сумасшествия Павла".
И дальше: "Получилось повторение того, что было при Екатерине Второй, когда она дала эту грамоту дворянству, будучи обязанной ему престолом, а позже Александр Первый утвердил ее, не обсудив даже в Негласном Комитете, будучи обязан престолом заговору".[35]
Известный историк Великий Князь Николай Михайлович пишет, что "дворянство было всегда ненавистно Александру, а корень ненависти к нему связывался не с крепостным правом, а с ролью дворянства в событии 11 марта, не забытых Государем в течении всей его жизни."[36]
"Павел I погибает в борьбе. Но в гибели его уже ясно различимы новые элементы. Никто из участников злодеяния 11 марта 1801 года не делает карьеры на этом, как это полагалось по канонам 18-го столетия. Злодеи, действительно не понесли заслуженной кары. Им удалось спровоцировать наследника, будущего Имп. Александра I, на косвенное прикосновение к заговору. Он выслушивал речи Палена о "возможных больших событиях", с намеками на отречение императора Павла, и не доложил об этом своему отцу, как это следовало бы. Взойдя на престол, молодой, впечатлительный государь, остро переживавший свою ошибку, не нашел в себе сил покарать злодеев. Пален был сослан в его родовое имение, остальные заговорщики продолжали службу, но в обществе они отнюдь не были на положении героев. Пушкин, по свойствам своей байронической натуры, не любивший Павла I-го, все же, об убийцах его, отзывается презрительно, как о людях полупочтенных. Все они остались на положении Орлова, выставленного впереди гроба своей жертвы, на всероссийское позорище."[37]
В "Истории цареубийства 11 марта 1801 года" совершенно верно определено, что: "судьба Павла есть следствие семидесятилетнего женского правления через любовников и шутников, следствие возвышения всевозможных авантюристов и проходимцев, следствие убийства царевича Алексея".
