Тут к Хинд подошел Вахшй. Она повернулась к нему, сняла с себя все свои украшения и передала ему. «А когда мы вернемся в Мекку, — сказала она, — я дам тебе 10 динаров».[39 Вакиди: Магази, с. 222.] Расставшись со своими украшениями, она сделала себе ожерелье и ножные браслеты из отрубленных ушей и носов мучеников и надела эти мрачные украшения! Потом эта необычная женщина запела:
Мы отплатили вам за день Бадра —
Одним кровавым днем за другой.
Я не могла пережить гибель ”Утбы,
Моего дяди, моего брата, моего сына.
Теперь мое сердце остыло, теперь моя клятва исполнена;
И Свирепый изгнал боль из моего сердца.
Я буду благодарна Вахшй всю мою жизнь,
До тех пор, пока мои кости не истлеют в могиле}
Вскоре по окончании этой отвратительной драмы Абу Суфйан начал подниматься по долине. Он по-прежнему надеялся на то, что Мухаммад может быть убит и что Халид ошибся. Абу Суфйан вскарабкался на высокий утес на некотором расстоянии от того места, где находился Пророк, и вскричал: «Среди вас ли Мухаммад?» Пророк сделал знак своим сподвижникам, чтобы они не отвечали. Абу Суфйан дважды повторил свой вопрос, но ответа не последовало.
Затем Абу Суфйан трижды спросил: «Среди вас ли Абу Бакр?» И трижды он спросил: «Среди вас ли 'Умар?» Со стороны отрога не донеслось ни единого звука.
Тогда Абу Суфйан обратился к курайшитам, стоявшим неподалеку от него, и вскричал: «Эти трое мертвы. Они больше не причинят вам беспокойства». Тут 'Умар не сумел сдержаться и рявкнул в ответ Абу Суфйану: «Ты лжешь, о враг Аллаха! Те, кого ты назвал, живы, и нас осталось в живых достаточно, чтобы сурово покарать тебя!»
Абу Суфйан ответил громким презрительным смехом. Он знал, что в данный момент мусульмане никак не могли исполнить эту угрозу. Но он крикнул 'Умару: «Да защитит тебя Аллах, о Сын ал-Хаттаба! Неужто Мухаммад действительно жив?»
«Да, клянусь Аллахом. И даже сейчас он слышит все, что ты говоришь».
«Ты более правдив, чем Ибн Камй'а», — ответил Абу Суфйан.
Затем состоялся последний диалог между Абу Суфйаном и Пророком. Пророк не обращался лично к своему врагу, но говорил 'Умару, что сказать, и 'Умар выкрикивал его ответы Абу Суфйану.
— Абу Суфйан: Слава Хубалу! Слава 'Уззе![40 Бог и богиня арабского пантеона.]
— Пророк: Слава Аллаху, Величайшему и Могущественнейшему!
— Абу Суфйан: У нас есть 'Узза и Хубал. У тебя нет 'Уззы и Хубала.
— Пророк: Аллах — наш Господь. У вас нет Господа.
— Абу Суфйан: Дело сделано. Эта победа — ответ на вашу победу при Бадре. На войне судьба непостоянна. Через год мы вновь встретимся при Бадре.
— Пророк: Мы встретимся при Бадре. Клянемся тебе в этом.
— Абу Суфйан: Среди ваших убитых вы найдете обезображенных. Это сделано не по моему приказу, и я не одобряю подобных действий. Не суди меня за это.[41 Ибн Хишам: т. 2, с. 91.]
После своего последнего заявления Абу Суфйан повернулся и пошел к своему войску.
Курайшиты покинули поле боя и собрались в своем прежнем лагере, разбитом сутки назад. Когда они ушли, Святой Пророк послал 'Али в разведку, чтобы узнать, каких животных седлали курайшиты— коней или верблюдов. 'Али сходил в разведку и вернулся к Пророку, сообщив, что курайшиты седлали верблюдов и вели на поводу своих коней. Пророк заметил: «Это означает, что они намереваются вернуться в Мекку и не станут нападать на Медину. Если бы они хотели напасть на Медину, они седлали бы коней, готовясь к сражению. В этом случае, клянусь моим Господом, я немедленно пошел бы на новый бой с ними».[42 Ибн Хишам: т. 2, с. 94.]
Курайшиты провели ночь в Хамра' ал-Асад, в 10 милях от Медины. [43 Это место находилось рядом с современным Би'р 'Алй, на главной дороге в Мекку.] Мусульмане вернулись в Медину, за исключением нескольких отбившихся от своих групп, которые вернулись на следующий день или два дня спустя.
* * *
На следующее утро Святой Пророк поднялся и надел на себя свои доспехи. На его лице были видны следы ранений, которые он получил во время битвы. Его сильно рассеченные щека, лоб и губа все еще оставались опухшими. Утрата двух зубов причиняла ему боль, правое плечо сильно болело там, где на него обрушился меч Ибн Камй'а. Плечо это продолжало беспокоить его в течение целого месяца.
