«Подумаешь, посетили меня какие-то видения, — рассуждала я. — Мало ли отчего это! Фантазия у меня всегда была буйная. А тут такая обстановка, фееричное освещение, завораживающий блеск драгоценных камней, коктейли с алкоголем, присутствие самого загадочного молодого человека, какого я когда-либо встречала в жизни. Есть от чего потерять голову! Я натура впечатлительная!»
Я вдруг вспомнила, как в седьмом классе нас водили на экскурсию в «Алмазный фонд». Я тогда отделилась от нашей группы и застряла возле витрины с россыпью ограненных камней. И охранник, стоявший рядом, сказал, чтобы я была осторожна и долго на них не смотрела.
— А то ночью не уснешь, — добавил он. — Я вот поначалу тоже все смотрел, налюбоваться не мог. Особенно на украшения царской семьи. Но как стал по ночам эти камни видеть, а их сверкание даже спать мне не давало, так теперь стараюсь вообще в их сторону не смотреть.
«Вот и на меня это сверкание произвело слишком сильное впечатление, — подумала я. — Ведь красота Грега тоже уникальна. Видимо, и он на меня действует так же, как какой-нибудь редкий бриллиант. И это все объясняет. Но! Есть очень много «но», поэтому я не должна так часто думать о Греге, — сказала я себе. — И самое лучшее вообще выбросить его из головы. Вчера я отчетливо поняла, что у нас никогда и ничего серьезного быть не может. Лучше мне сейчас это осознать. Конечно, я люблю сказку о Золушке, но знаю, что в реальной жизни обыкновенная девушка навряд ли станет принцессой, и я не настолько глупа, чтобы надеяться на подобное. Постараюсь больше не думать об этом парне и не заби-нать себе голову несбыточными мечтами».
Успокоив себя такими рассуждениями, я стала собираться в институт. День прошел довольно напряженно, я отсидела пять пар, под конец очень устала и практически не вспоминала Грега.
А вечером позвонил папа.
— Итак, дорогая моя, — сказал он, — у тебя с понедельника что-то типа каникул, как я понимаю.
— Ага, перерыв между модулями, — уточнила я.
— Предлагаю прокатиться со мной в Прагу. У меня там есть кое-какие дела, но это не займет много времени.
— А… а… — я от восторга потеряла дар речи.
— А с мамой я сам поговорю, — сказал он.
— Она на кухне, чай пьет, — сообщила я: — Только проснулась. Отсыпалась после ночного дежурства. Но она хочет отправить меня в деревню.
Я быстро пошла на кухню. Мама мыла посуду. Ее лицо было бледным и утомленным.
— Тут папа с тобой поговорить хочет, — сказала я и протянула ей телефон.
— О чем? — равнодушно спросила она.
Взяв трубку, она вначале слушала молча, потом заявила, что мне лучше провести эту неделю в деревне на свежем воздухе. Я уже ей раньше ответила согласием, так как надеялась, что Грег тоже туда приедет и мы сможем видеться. Я даже в своем воображении рисовала картины, как мы гуляем по лесу, как я побываю у него в гостях, надеялась, что мы лучше узнаем друг друга. Но после моего недавнего решения забыть этого парня предложение отца было мне только на руку. Поехать вместо деревни в Прагу! Что могло быть лучше?
— Ну хорошо, — наконец сказала мама и закончила разговор.
— Что вы решили? — с нетерпением спросила я.
— Можешь ехать, — ответила она. — К тому же это всего четыре дня, так что после Праги ты еще успеешь немного побыть в деревне, если, конечно, захочешь.
— Суперски! — восхитилась я и запрыгала, хлопая в ладони.
Потом бросилась маме на шею и начала ее целовать.
— Господи, ты меня задушишь! — отбивалась она, смеясь.
— Я тебе какой-нибудь сувенир привезу, — пообещала я. — Да и фоток наделаю! Обязательно возьму свой новый фотоаппарат! Вот ребята обзавидуются, когда я им покажу виды Праги! Лизка прямо с ума сойдет!
Все— таки я ждала, что Грег позвонит вечером и я похвастаюсь предполагаемой поездкой. Я представляла, как небрежно сообщу ему об этом. Но его звонка я так и не дождалась. Не позвонил Грег и на следующий день. Правда, он появился в аське. Я как раз собиралась ложиться спать. Увидев, что он зашел, сразу написала: «Привет!» И повесила улыбающийся смайлик. Думала, вот сейчас сообщу ему, что еду в Прагу. Но он не ответил. Подождав пару минут, я написала: «Грег, ау!» От него пришло: «Приветик, Лада! Извини, я сейчас не могу разговаривать».
