Она захихикала. Затем ловко подвела мне верхние веки, наложила темно-коричневые тени и нанесла тушь на ресницы.
— Я не хочу черную помаду, — воспротивилась я.
— Не вопрос! — не стала настаивать Лиза. — Белая тоже будет в тему.
Она наложила на мои губы необычайно светлую номаду, еле заметного розового оттенка, и обвела контур черным карандашом.
— Класс! — восхитилась она, оглядев меня с ног до головы.
Когда Слава зашел за нами, мне доставило удовольствие видеть его округлившиеся глаза.
— Ну вы вообще, девчонки! — заметил он. — Вас и не узнать!
Он поцеловал вначале Лизу, затем обнял меня и уткнулся носом в парик, втягивая воздух.
— Ты моя готическая принцесса! — прошептал он. — Тебе очень идет этот образ!
— Но-но! — строго произнесла Лиза. — Нечего сразу хватать девушку! Знаю я тебя! Любишь идти напролом, а мы создания нежные, пора уже это усвоить!
— Ну не заводись, Лизка! — засмеялся он. — Лучше лицо мне припудри. Я буду в образе вампира.
— Чего? — расхохоталась она. — Ты же у нас блондин! К тому же пышущий здоровьем, что называется, кровь с молоком. А вампиры бледные, я бы даже сказала, немощные.
— Можно подумать, ты их видела! — улыбнулся Слава. — А вы не заметили, что я весь в черном? И еще клыки купил, вот!
Он достал из кармана куртки упаковку с белыми пластмассовыми заостренными клыками. Тут же надев их, оскалился и бросился на меня.
— Дурак! — сказала я, увертываясь и отталкивая его.
— А чего? Прикольно, кстати, — заметила Лиза. — Давай я тебе бледное лицо сделаю и кровавые губы?
— Давай! — явно обрадовался Слава.
Когда мы подошли к метро «Пролетарская», где встречались с «мартышками» — так прозвали в нашем бывшем классе Сашу и Наташу, неразлучную парочку, — они вначале открыли рты, а потом прыснули.
— Не вижу ничего смешного, — сурово заметила Лиза. — А вот вы что-то не в образах.
«Мартышки» были одеты в обычные джинсы, свитерки и куртки.
— Да мы не над тобой, — сказала Наташа, — ты выглядишь супер! Славка уж очень прикольный с этими клыками. Слав, они тебе не мешают? Слюна не капает?
— Капает, а как же! — засмеялся он и обнажил клыки. — Кровушки свежей хочется!
Какая— то старушенция, проходившая мимо, притормозила, окинула нас негодующим взглядом, сплюнула, пробормотала, что драть нас надо, безбожников, как Сидорову козу, и отправилась дальше.
— Лучше сразу на костер! — крикнул ей вслед Слава, но она не оглянулась и даже ускорила шаг.
— Пошли? — предложила я. — Чего мы тут у метро застряли?
— Пиво пьем, — пояснил Саша и помахал банкой. — А то в клубе дорого!
— Ладно, мартышечки, это же мой день рождения, — сказала я с улыбкой. — Так что вся выпивка за мой счет!
Они дружно улыбнулись, обнялись и поцеловались. Затем мы двинулись в подземный переход.
В «Релакс» пришли около восьми. По правде говоря, я не очень люблю этот клуб. Я не курю, а там плохая вытяжка, и обычно на концертах висит самая настоящая завеса из табачного дыма. В «Релаксе» три зала. Вначале мы зашли в тот, где сцена. Концерт вовсю шел. В этот момент выступала группа из Пензы под названием «Янтарные слезы». Они играли в стиле folk-doom. Мы послушали пару композиций, затем перешли в дальний от сцены зал. Ребята заказали коктейли, мы заняли столик и начали болтать, поглядывая по сторонам.
Публика собралась самая разношерстная. Были обычные ребята, одетые стандартно, в джинсы и рубашки или футболки, среди них выделялись множеством металлических аксессуаров, черной кожей и длинными волосами рокеры, и уже начали появляться готы. Их специфический макияж, черные волосы, обилие символики смерти, пирсинг на лице сразу притягивали взгляд. Я обратила внимание на только что вошедшую в зал пару. Парень показался мне знакомым, хотя я никак не могла понять, почему у меня возникло такое ощущение. Я его явно не знала. Он был высок, строен, во всем черном. На обтягивающей торс водолазке я заметила замысловатый крупный кулон на длинной цепочке. Он был усыпан камешками, которые так искрились, что мгновенно привлекали внимание. У парня были белые длинные волосы, разметавшиеся по плечам. Бледное лицо с густо подведенными светлыми глазами и ярко-красным ртом вызывало скорее неприязнь из-за высокомерного выражения, хотя черты его были правильными и утонченными. Его спутница была одета как эмочка
