— На это и был расчет, — ответил он. — Ничто так не цепляет человека, как душевная боль. И тех, кто нам хоть когда-то ее причинил, мы не забываем. К тому же, Лада, я ведь тогда тебя не любил.
— Не любил, — повторила я.
Грег обнял меня за плечи и, зарывшись лицом в мои волосы, прошептал:
— Прости за эту боль! Знала бы ты, как я боролся с собой, когда понял, что начинаю чувствовать к тебе какой-то странный для моей холодной жестокой натуры внутренний жар. Меня это безумно пугало. Мне казалось, что я плавлюсь изнутри. К тому же я собирался выполнить все условия, лишь бы вновь стать обычным человеком. И одним из них, как я уже тебе сказал, была именно моя холодность. Любить должна была лишь ты. Но так получилось, что я сам тебя полюбил. Я не смог этому сопротивляться… Что же будет? — с горечью воскликнул он.
Я повернула голову и стала целовать его губы. Меня уже ничто не страшило, я хотела лишь одного — выразить свою любовь, излить свою накопившуюся нежность, утихомирить вспыхнувшую страсть. Грег замер, потом ответил мне. Поцелуи были глубокими. Я чувствовала его язык, его зубы давили на мои. И вдруг мне показалось, что они увеличиваются. Грег тут же отскочил от меня и отодвинулся в угол дивана. Его глаза горели, верхняя губа приподнялась.
— Это невыносимо, — прошептал он с такой мукой, что я чуть не расплакалась.
Мне так хотелось слиться с ним полностью! Прямо сейчас! И будь что будет!
«Мне нужно быть готовой ко всему, — думала я, не сводя с него глаз. — Если я решила остаться с ним, я должна все принять! Все, что он сейчас мне рассказал. И расскажет еще. Если решила остаться…» — повторила я про себя.
— Ты решила, — мягко произнес Грег.
— А кто-то говорил, что ему все труднее читать мои мысли, — улыбнувшись, заметила я и погрозила ему пальцем.
— Это так! — улыбнулся он в ответ. — Все труднее и часто вообще невозможно.
— Меня это радует, — сказала я. — Как-то неприятно знать, что кто-то копается у тебя в мозгу.
— Я давно не обращаю на это внимания, — ответил он. — Это привычная составляющая моего существования. И я уже приобрел навык пропускать мимо сознания ненужные мысли ненужных мне людей.
— Вот как? — с напускной обидой заметила я. — Значит, я уже становлюсь тебе ненужной, раз ты не всегда слышишь, о чем я думаю?
— Лада! — тихо засмеялся Грег, и я видела, что он начинает успокаиваться. — Знаешь, меня самого занимает то, что происходит, тем более это впервые. Но твоя любовь так сильна, что создает вокруг тебя что-то типа защитного поля. Или мне кажется, что это так. Понимаешь?
— Не-а, — помотала я головой. — Я же люблю именно тебя, и как я могу в таком случае защищаться от тебя же?
— Пока не знаю, как все происходит, — задумчиво произнес он. — И я тебя люблю. Но природа наших чувств, видимо, все-таки разная, хоть Рената и твердит постоянно, что любовь — она одна и ее природа всегда одинакова, и на Земле, и во Вселенной.
— Я не знаю, — прошептала я, — ведь со мной это впервые.
Грег пододвинулся, я прижалась к нему. Мы вновь начали целоваться. Я изнывала от желания и была готова на все. Мысли метались. Я представила, что, может, вот сейчас все свершится и Грег станет обычным парнем. Я не знала, как это произойдет, мне был важен конечный результат, и я хотела этого больше всего на свете. Любить его всегда, быть вместе всю жизнь — что могло быть лучше? Ради такой мечты можно пойти на все.
Поцелуи Грега стали более страстными, он буквально впивался в меня. Я обхватила его и позволяла целовать так, как он хочет, хотя иногда было даже чуточку больно. Но вдруг он отскочил от меня и закрыл лицо руками.
— Не могу! Больше не выдержу! — закричал он.
И исчез. Я сидела на диване и глядела в пустоту. На душе становилось все пасмурнее. Вот только что он был рядом, нежный, страстный и любящий, и вдруг, в один миг его не стало. Мне казалось, что от меня оторвали половину моего существа. И от этого невыносимая боль захлестнула меня. Слезы брызнули, я вскочила и бросилась в ванную.
Грег не появился и на следующий день. Я побродила по квартире, не зная, чем себя занять, потом отправилась на улицу. Лиза позвонила и спросила, к
