И вот наконец Принц в Алом Плаще достиг подножия холма, на котором стоял замок Гал, и увидел, как завивается в воздухе черный дым, пронизанный красными языками пламени, и понял, что те мабдены, которые прошли так близко от него, как раз возвращались после битвы у стен замка и одержанной там кровавой победы.
Это было настоящее побоище. Яростное сражение длилось, видимо, много дней. Обитатели замка Гал оказались более подготовленными к войне, чем другие вадаги. Надеясь отыскать хоть кого-то из раненых соплеменников, Корум погнал коня галопом вниз по склону холма.
Но единственным живым существом среди дымящихся развалин оказался мабден, жалобно стонавший и брошенный своими. Корум сделал вид, что не заметил его.
Он обнаружил три трупа вадагов. Все трое умирали долго и в страшных мучениях. Двоих воинов буквально изрубили на куски вместе с доспехами, но сперва им отсекли руки и ноги. А третья… То была девочка лет шести.
Корум бережно перенес трупы к жарко горевшему огню пожара, чтобы огонь пожрал тела погибших вадагов, и вернулся к своему коню.
Вдруг он услышал, что раненый мабден зовет его. Корум замер: голос незнакомца звучал иначе, чем у прочих дикарей.
— Помоги мне, хозяин!
То был до боли знакомый, певучий язык вадагов и надрагов!
А вдруг это вадаг, притворившийся мабденом, чтобы не погибнуть? Корум взял коня под уздцы и пошел назад. Миновав дымовую завесу, он остановился над распростертым на земле раненым.
Тот был одет в неуклюжий плащ из волчьих шкур и полукольчугу из железных звеньев. Сползший шлем скрывал большую часть его лица, и раненый почти не мог видеть. Корум осторожно снял с него шлем, отбросил в сторону… и у него перехватило дыхание.
То был вовсе не мабден! Но и не вадаг. Перед принцем было окровавленное лицо надрага — смуглая кожа, приплюснутый нос, низко, почти от самых бровей, растущие волосы.
— Помоги мне, хозяин! — повторил надраг. — Я ранен не очень тяжело и могу еще тебе пригодиться.
— Кому ты хочешь служить, надраг? — тихо спросил Корум. Оторвав кусок ткани от рукава рубашки надрага, он вытер запекшуюся у того на лице кровь, мешавшую ему разлепить веки. Раненый заморгал, стараясь получше разглядеть своего возможного спасителя. — Так кому же ты собираешься служить? — снова спросил его Корум. — Неужели мне?
Затуманенный взор надрага прояснился, и глаза его вдруг наполнились неподдельной и неистребимой ненавистью.
— Вадаг! — прорычал он. — Живой вадаг!
— Да, я еще жив. Почему ты так ненавидишь нас?
— Все надраги ненавидят вадагов. И всегда ненавидели. Но как случилось, что ты не умер? Может, ты где-то прятался?
— Я не из замка Гал.
— Значит, я был прав: это не последний замок вадагов, — надраг завозился, пытаясь вытащить нож, но силы покинули его, и он снова рухнул на землю.
— Ненависть… Вряд ли надраги питали к нам именно это чувство, — проговорил задумчиво Корум. — Они хотели заполучить наши земли, это так, но воевали мы друг с другом без ненависти. Ненавидеть вы научились у мабденов, надраг. Твои предки этого чувства не знали. Зато хорошо понимали, что такое честь. Неужели нынешним надрагам это слово неведомо? Как мог ты, представитель древнего народа, стать рабом мабденов?!
Легкая улыбка скользнула по губам надрага.
— Все оставшиеся в живых надраги вот уже два столетия пребывают в рабстве у мабденов. Мы живем подобно жалким псам, испытывая невыносимые страдания. Нас и используют как охотничьих псов, заставляя вынюхивать следы той «дичи», которую мабдены называют шефанхау. А мы, надраги, дали им клятву верности, лишь бы остаться в живых.
— Неужели у вас не было другого пути к спасению? Ведь в других плоскостях…
— Другие плоскости были для нас закрыты. Наши историки поняли, что последняя великая битва между вадагами и надрагами настолько нарушила равновесие, что боги закрыли для нас доступ в иные миры…
— Боги?.. Значит, вы снова поверили в богов, вернулись к разным суевериям… — прошептал Корум. — Что же эти мабдены делают с нами!
Надраг начал смеяться, и смеялся, пока кровь не потекла у него изо рта. Когда Корум вытер ему лицо, он тихо произнес:
