Палатин, исполнявший как военные, так и судебные обязанности в рамках острова, и стратиг, призванный воевать также и за пределами миниатюрной империи (просто еще ни разу за шесть лет, если не считать единственной попытки базилевса вернуть мятежный Кипр под свое крыло, не приходилось этого делать), явились незамедлительно. Приказы Комнина были просты и ясны — усилить оборону, собрать армию и ждать. Что делать с галерой, император еще не решил. Посланник, прибывший оттуда, подтвердил показания допрошенного рыцаря Элдли, вернее, просто сообщил, что на борту большой и когда-то нарядной галеры находятся знатные дамы...
Галера покачивалась на волнах, размеренно и плавно, словно колыбель, и молодые женщины, устроенные в каюте со всем комфортом, больше не испытывали неудобства. Они, знавшие о путешествиях по морю очень мало, не поняли, как близки были к гибели, и потому не беспокоились ни о чем. Иоанна, закутанная в длинную черную накидку поверх расшитого золотом черного траурного платья, подошла к двери каюты и, открыв ее, встала на пороге, то ли любуясь красотой неба и моря, сапфировая синева которых была совершенно одинакова, то ли думая о чем-то. Молодая королева, которая похоронила своего ребенка, когда ей было семнадцать, и стала вдовой в двадцать четыре, была довольно мила. Она не походила на свою мать, демонически прекрасную Альенор Аквитанскую, но в огромных темных глазах застыла память о пережитом, и она выглядела прекрасной и скорбной, как Мадонна на церковных витражах.
Она почти не разговаривала с Беренгерой, да, впрочем, ее будущая невестка этого не замечала. Принцесса Наваррская была поглощена собой и своей грядущей свадьбой. Она очень долго ждала подобающего брака и вот теперь могла гордиться тем, что ее пожелал в жены самый могущественный из государей Европы. Конечно, на самом деле наибольший вес имело ее приданое — и земли, и армия Наварры, и золото, которое Санхо VI обещал ее будущему мужу. Что с того? Разве бывает так, чтоб государи женились на бесприданницах? От каждого брака хороший король старается выгадать как можно больше для себя и своей страны. Беренгера считала: ей надо гордиться, что она такая богатая невеста.
Буря была так сильна, что ветер буквально вбивал капли воды в мельчайшие щели корабля, и, хоть люки и двери были задраены как надо, в каютах все промокло. Теперь слуги выносили ковры, занавеси и кушетки на просушку, размещали их на палубе, и моряки, рыцари и даже те гребцы, которые отдыхали на нижней палубе, могли убедиться — обстановка галеры на самом деле роскошна. Иоанна, стоя в дверях, смотрела, как переливается под солнцем великолепный шелк, как горят изумительные вышивки золотом.
Одно из покрывал помогала расстилать девушка в попорченном морской водой платье, достойном придворной дамы. Нет, она не служанка — и одета слишком роскошно, и держится уверенно, с достоинством. Рядом с ней был молодой мужчина в замшевом кафтане, надеваемом обычно под кольчугу, со следами соли в складках, с солью в волосах. Он выглядел измученным, но оживленно беседовал с девушкой и разок поднялся с места, чтоб помочь ей расстелить ткань. Вдовая королева вспомнила его, это был тот самый рыцарь, который постоянно следовал за королем Английским. А девушка... да, конечно, она тоже была в свите Ричарда, в Мессине, еще подала ей, Иоанне, напиток, хотя и не была служанкой. Просто жест вежливости.
Иоанна подобрала подол единственного сухого платья, которое нашла прислужница, и спустилась на палубу. Молодой рыцарь повернулся к ней и поклонился. Девушка, помедлив, последовала его примеру, сделав изящнейший реверанс.
Вдовая королева протянула руку.
— Я помню вас, сударь, — сказала она по-французски, обращаясь к нему. — Вы служите моему венценосному брату, королю Ричарду. Как ваше имя?
— Ричард Уэбо из Уолсмера, ваше величество. Я телохранитель его величества короля Ричарда.
— В самом деле? — Королева милостиво кивнула. — В таком случае я удивлена: почему же вы, рыцарь, оказались на этом корабле?
— Я был на «Голубке», ваше величество. На одном из тех кораблей, которые разбились на скалах. Меня и мою невесту смыло за борт.
