Для Гитлера подготовка Сталина и Советской Армии к нападению на Германию, в первой половине 1941 года, согласно разведданным, стала очевидной. Сталин к лету 1941 года стянул к границе большую часть Советской Армии, в приграничной полосе создана обширная сеть аэродромов, сплошь уставленных новейшими самолетами. Также в приграничной полосе развернута сеть складов с продовольствием, боеприпасами, с запасами горючего, к границе стянуты танковые армии в количестве, указывающем на готовящееся наступление. Отметим, что в Красной Армии перед началом войны было от 22 до 26 тысяч танков, как новых, так и устаревших моделей. У Гитлера перед началом войны, по свидетельству Жукова было, примерно 3700 танков, причем заметная часть их – это штабные танкетки с пулеметом вместо пушки [74].
В приграничную зону были перебазированы также понтонно-мостовые системы для форсирования водных преград тяжелыми танками, такие системы были только у Красной Армии и больше нигде в мире (они были захвачены позже немцами и использовались ими всю войну, в том числе при форсировании Днепра и окружении наших войск под Киевом).
В приграничной зоне ранее заминированные мосты разминированы, колючая проволока в заграждениях срезалась, войска располагались перед рекой, а не за рекой, как надо при обороне, и т. д. [74].
Малейших мероприятий по подготовке к обороне не было замечено (рытье окопов, оборудование блиндажей и штабных пунктов). Немецкая разведка поставляла Гитлеру оперативные данные в достаточном количестве.
Сталин, по мнению Гитлера, активно готовился к наступательной войне, к нападению на немецкие войска.
Гитлер лишний раз убедился, что договор о союзе между ним и Сталиным – «филькина грамота» в квадрате осенью 1940 года, когда Молотов демонстративно и умышленно с целью порчи отношений во время визита в Берлин озвучил такие ультимативные притязания Сталина на новые территории в Европе, которые выходили далеко за пределы секретных приложений к пакту Молотова – Риббентропа и полностью разрушали основы доверия между партнерами по переделу Европы.
Единственным выходом к спасению для Гитлера было напасть первым на мощного противника, который зазывающе подставил под удар и уничтожение свои кадровые войсковые части, по существу, сделав их беззащитными.
К лету 1941 года Гитлер в полной мере осознал свою роль в той «большой игре», которая обозначилась раскладом сил в Европе. «Странная» война с Англией продолжалась. На восточных границах изготовилась к нападению на него огромная армия Сталина. Для Гитлера стало понятным, наконец, что Сталин – сателлит, то есть сообщник, безличный исполнитель воли Англии. Если он не нападет на Сталина, используя все преимущества первого удара, Сталин нападет на него, и тогда… Сложившаяся ситуация подталкивала Гитлера только в одном направлении, она давала Гитлеру только одно решение – напасть первым на Сталина, что он и сделал. Активная война против Англии, когда «на хвосте» «висит» Сталин и его армия, представилась невозможной.
Если сказать, что предпринятая Сталиным концентрация Советской Армии на границе спасла Англию от вторжения немецких войск на острова – это будет точное заключение.
Если сказать, что эта концентрация Советской Армии на границе послужила детонатором событий, которых так добивалась Англия и ее союзники, а главное, стоявший за всеми этими событиями «Синдикат», то это также будет точное заключение. Следовало подтолкнуть одну из сторон, то есть Гитлера, к началу войны. Это удалось.
Действия Сталина в длинной цепи событий явились тем последним движением, после которого «урановая масса» достигла критического значения и должен последовать «ядерный взрыв». Это событие произошло 22 июня 1941 года.
9.6. МОГЛИ СТАЛИН НАПАСТЬ ПЕРВЫМ?
Вторая загадка Второй мировой войны состоит в том, мог ли Сталин напасть первым. Зачем Сталин летом 1941 года сосредоточил на границе и подставил под удар почти всю Красную Армию в незащищенном состоянии, почему зениткам было запрещено стрелять по немецким самолетам, почему у солдат Первого эшелона были отобраны боеприпасы, почему нашим самолетам запрещено сбивать немецкие самолеты, почему над каждым довлел приказ «нападению немцев не верить», «на провокации не поддаваться», почему накануне вторжения немцев были сняты проволочные заграждения и разминированы мосты и еще сто «почему?». Главное «почему?» состоит в том, что Сталин достоверно и точно знал о готовящемся нападении немцев из донесений разведчиков, от перебежчиков, из донесений об усилившейся концентрации немецких войск в районе границы. Знал и ничего не делал, и другим делать не позволял, обвиняя их в паникерстве.
