Все решения по вопросам, затрагивающим хоть бы и в малой степени интересы США, принимались только после получения американского одобрения. И это вполне нормально для режима оккупированной страны, но это не позволяет говорить о том, что все те решения, которые принимались правительством Западной Германии в этот период «в интересах немецкой нации», были решениями «без оглядки» на позицию оккупационной администрации. Таким образом, включение ФРГ и Италии в политическое пространство «Запада» не было результатом их осознанного выбора (потому что выбора как такового им никто и не предлагал), а следствием политического принуждения и военного контроля со стороны англосаксов. Только в конце 40-х годов XX века в условиях уже фактически сложившегося биполярного мира Западная Германия и Италия получили определенную свободу действий в экономической и политической области, получив возможность подписывать договоры об экономическом и политическом сотрудничестве с другими странами.
Другой представитель «Запада» – Франция – после Второй мировой войны, даже будучи одной из стран-победительниц, также находилась в непростых отношениях с англосаксами, но уже по другой причине. Политические деятели из Великобритании и Соединенных Штатов, в первые послевоенные годы часто очень снисходительно, если не сказать пренебрежительно, относились к роли и вкладу Французской Республики в победу над Германией и Италией. И это не могло не отразиться на послевоенных отношениях Франции со своими англосаксонскими союзниками. Политическое и военное доминирование США и Великобритании в Западной Европе привело к тому, что бывшие исторические враги – Франция и Германия – постепенно осознавали необходимость к сближению, так как на данном этапе путь к росту их политического влияния лежал через экономическое возрождение и экономическую интеграцию. Первой попыткой реальной экономической интеграции стало создание в 1951 году Европейского объединения угля и стали. В дальнейшем стремление к интеграции на европейском пространстве привело к созданию в 1957 году Европейского экономического сообщества, включившего в себя шесть стран: Францию, Германию, Италию, Нидерланды, Бельгию и Люксембург – прообраз будущего Евросоюза. Великобританию в Европейское экономическое сообщество не позвали.
Вернувшийся в 1958 году в большую политику генерал де Голль вновь занял президентское кресло и дважды отказывал Великобритании в просьбе о вхождении в ЕЭС. В этом случае на вечные англо-французские противоречия наложилось явное желание генерала оставить за собой лидерство в процессе евроинтеграции. К тому же, вероятно, и воспоминания о личной взаимной неприязни между ним и английским премьером У. Черчиллем могло сыграть определенную роль. После прихода к власти Президент де Голль твердо взял курс на укрепление всесторонних связей с Федеративной Республикой Германией. Венцом этого сближения можно считать подписанный в 1963 году бессрочный Версальский договор, фактически означавший переход к действительно союзническим отношениям между двумя странами.
Среди дальнейших шагов по ослаблению англосаксонского влияния можно назвать принятое в 1966 году Президентом де Голлем решение о выходе из военных структур НАТО и закрытии американских баз на французской территории.
В дальнейшем франко-германский тандем, с ростом экономического могущества участников, стал мотором евроинтеграции. Даже смена президентов и глав правительств, придерживающихся самых разных политических взглядов, не влияла на выполнение договоренностей по франко-германскому сближению. Это свидетельство того, что в политических элитах двух стран есть общий консенсус относительно необходимости и важности этого сближения. После объединения Германии ее роль в Европейских делах значительно выросла. Соответственно совместные выступления тандема Франция-Германия уже не могли не приниматься во внимание даже Соединенными Штатами, которые после развала Советского Союза взяли на себя роль вершителя судеб мира. Самостоятельная позиция Франции и Германии по поводу кризиса в Ираке привела впервые после окончания Второй мировой войны к серьезному дипломатическому конфликту внутри Североатлантического альянса. Впервые альянс раскололся по линии: англосаксы и франко-германский тандем. Это первый и по-настоящему серьезный внутренний конфликт «монолитного Запада», предвестник серьезных политических потрясений, как только для этого окончательно созреют внутренние и внешние предпосылки.
