На «Кубке Кремля» произошла драма. B vip-ложу подали мороженое.
Ельцин схватил ложку, другую вырвал у Наины Иосифовны, а перед Ельциным, ступенькой ниже, наслаждался теннисом Вячеслав Васильевич Костиков, пресс-секретарь Президента по прозвищу Шут-гороховый; лысая, как шар, голова Костикова уже привлекла внимание Президента. Он спокойно взял ложки, прицелился и вдруг с такой силой вмазал по белой голове Костикова, что Вячеслав Васильевич подпрыгнул аж на метр, если не больше! – Но ведь это сам Президент резвится, лично Борис-Николаич… Костиков изобразил счастливую улыбку на лице, и в этот момент Ельцин с такой силой саданул Костикова по лысине, что потоком хлынула кровь.
Костиков чудом не потерял сознание, хотя и по-прежнему вроде как улыбался… а Ельцин вошел в раж: он колотил по голове Вячеслава Васильевича с таким отчаянием, будто взялся забить его насмерть, причем сейчас, немедленно, мурлыкая себе под нос какой-то африканский мотив…
Бок о бок с Костиковым сидел Президент Кыргызстана Аскар Акаев. А если Ельцин в кураже, если он, как говорил Коржаков, вдруг «в расположение вошел», какая ему, извините, разница, на чьей голове играть?..
Коржаков… опыт, все-таки… тут же перехватил эту дьявольскую молнию в широких уральских глазах! Он за руку выдернул Акаева с трибуны, причем Акаев – не сопротивлялся!
Костиков – еле живой, кровища хлещет, зато Акаев свеженький и голова у него такая же соблазнительная, круглая, как магнит…
Он бы весь ряд перебил, наш Борис Николаевич, он же в «расположении»!
Костикову дали вату, вызвали бригаду врачей и налили коньяку; Акаева посадили на ряд ниже, подальше от греха, согнав со стульчика Швыдкого (с ним вообще не церемонились), заместителя министра культуры.
А Костикову, кстати, не привыкать; в Кремле он и в самом деле был как живая игрушка… – путешествуя (весна прошлого года) по Енисею, Президент России… опять-таки, это случилось во время шикарного застолья… распорядился – вдруг – выкинуть Костикова за борт. В реку Енисей. Не мешкая. Осерчал Борис Николаевич… или еще что накатило… – Костикова, короче, вон с корабля, охрана – исполняйте приказ!
Коржаков пропустил эту трагическую минуту, в каюте был, в карты играл…
Вода в Енисее… Сибирь, все же… плюс два градуса. Сотрудники Федеральной службы охраны (приказ Президента страны!) схватили Костикова за руки – за ноги, размахнулись – и полетел он, раб Божий, в Енисей, то есть на тот свет…
Корабль на полном ходу, вода – ледяная, а Костиков (хорош шут) еще и плавать не умеет, что-то свое орет…
– Теперь спасайте… – буркнул Ельцин, убедившись, что его пресс-секретарь: а) с головой ушел под воду и б) скорее всего – уже на дне.
Спасли. В воду кинулся Пал Палыч Бородин, бывший мэр Якутска, человек закаленный. А если бы Борис Николаевич не сжалился? Запретил бы нырять? Вот если бы, не ровен час, не хватило бы ему гуманизма?
Нашли, слава богу, Вячеслава Васильевича, течение вынесло. Не принял Енисей его тело, выплюнул обратно.
Через неделю Костиков пришел в себя. Ходит, улыбается. Остался служить Ельцину – верой и правдой!..
Они часами могли сидеть друг возле друга: Ельцин и Коржаков. Самое интересное – с Ельциным никто не хотел связываться, телефоны в его кабинете почти не звонили, даже Гайдар если и звонил, то раз в неделю, не чаще.
Ельцин не мог… физически не мог… находиться один. Врывались страхи… – нет уж, пусть всегда кто-нибудь будет рядом: сидит Коржаков на стуле, понимашь, вот и хорошо, пусть сидит, охраняет…
Вокруг – тяжелая кремлевская тишина.
– Ш-шта… Александр Васильевич, м-может коммунисты… с летчиком… с этим… поработают… а?
Таких, как Руцкой, он никогда не называл по имени.
Коржаков встал.
– Сядьте обратно, понимашь… На стул.
– Мы… когда… с Зюгановым, Борис Николаевич, торговались, Руцкой в курсе был, знал схему: Видьманов, его сын… Олег, по-моему, агросфера, банк в Ларнаке, счета, кооперация: Кремль и Зюганов. И Илюшин на связи. Я докладывал.
– Знаю… Не забыл.
– Так Руцкой гарантом был! Когда Зюганов его из партии гнал, вот они, видно, и закорешились.
Ельцин подошел к окну.
