Русские летучие отряды. От Бородино до британских морей - страница 10

Город оставался изолированным от событий во Франции вплоть до падения Наполеона, после которого в городе был размещен английский гарнизон, который поторопился снести все строения Булонского лагеря[38].

Во второй половине апреля 1814 город был передан в распоряжение русской армии. К сожалению, история не сохранила для нас имя командующего русским гарнизоном Булонь-сюр-мер.

Русские части обеспечивали охрану прибывшего в конце апреля во Францию Людовика XVIII. В июне проездом в Лондон в городе были Александр I, командующие русскими частями и главнокомандующие союзными армиями.

Утром 19 февраля отряд выступил в путь.

От лазутчиков Фрюшара полковник получил сведения, что в городе Сен-Поль-сюр-Тернуаз находятся супрефект и должностные лица, ранее сбежавшие из Азбрука.

Покидая город, казаки разрушили станцию светового телеграфа, а затем, преодолев расстояние в 40 километров, в 11 часов вечера отряд вошел в Сен-Поль с двух сторон. Гарнизон, состоящий из сотни солдат и 170 рекрутов, был захвачен спящим в казармах, не успевшим сделать малейшей попытки ударить тревогу.

Супрефект под покровом темноты вновь сумел сбежать в одном нижнем белье. Луи Фрюшар, из-под носа которого сбежал супрефект, захватил как трофей его мундир, шитый золотом. В мундире префекта, в его треуголке, в его карете он проехал по городу под восторженные крики толпы, разбрасывая листовки с воззваниями.

К мэру города Игнасу Даверлуану полковник Гейсмар явился лично.

Здесь произошел анекдотичный случай: сладко спавший и уже видевший сны мэр наотрез отказывался вылезать из постели, посчитав, что этот русский полковник у его кровати присутствует не наяву, а во сне, и принужден был встать с постели силой.

После мэра Гейсмар лично явился к сборщику налогов, у которого под расписку была изъята сумма в 6 тысяч франков, уже подготовленная к отправке в Париж.

Любопытно, что в донесениях супрефекта эта сумма сначала превратиться в 8 тысяч, а через две недели – уже в 150 тысяч франков, якобы реквизированных Гейсмаром.

Кроме того, в отчетах супрефекта стали появляться заявления о материальных убытках, которые, как в том фильме («три кинокамеры, три куртки замшевых…»), к концу марта доросли до фантастических цифр: 180 тысяч франков наличными, 300 коров, 150 свиней, 4600 бутылок самогона, 50 тысяч рационов овса, 100 тысяч рационов фуража сена и соломы и т. д., тем самым поставив французских историков в щекотливую ситуацию: с одной стороны, хочется написать о «зверствах казаков», с другой – приходится признавать: «чтобы сохранить сверхвысокую мобильность, Гейсмар перемещался без обозов… обеспечение отряда питанием и фуражом осуществлялось частично за счет реквизиций… за каждую он давал расписки…, выплата по которым впоследствии легла тяжелым грузом на казну… частично за счет симпатии сельского населения…[39]».

Из плена были освобождены несколько английских моряков, которых вооружили и поставили охранять взятый в плен гарнизон. Рекрутов распустили по домам.

Наутро, не задерживаясь, отряд выступил в дальнейший путь. Казаки захватили повозку с карнавальными игрушками, и, покидая город, некоторые из них напялили маски зайцев, медведей и т. д., что дает повод некоторым современным исследователям описывать «жуткие картины» казачьего набега.

Шел 6-й рейда. Было пройдено около 190 км.

Не могу не отметить, что с тех пор в этих краях завелся небольшой сельский хуторок под названием Москва.

Село Москва в департаменте Па-де-Кале, расположенное на маршруте летучего отряда Гейсмара. Фото автора

Поскольку военные средства Французской империи для противостояния вторжению иностранных армий были ограничены, Наполеон попытался предпринять ряд организационных мер для организации сопротивления местным населением.

В те времена, когда средства связи были не развиты, а те, что имелись: световой телеграф и почта, – были нарушены войной, быстрые перемещения отряда Гейсмара вызывали панику в регионе.

18 февраля Чрезвычайный комиссар 16-го военного округа[40], в котором происходили описываемые события, Жан-Пьер Виллеманзи писал из Арраса: