Говард Хьюз в конце 20-х годов занимался как раз кинофильмами и в одном из них («Ангелы Адата») использовал S-29A в качестве вражеского, немецкого самолета, который сбили бравые американцы. Компьютерной графики тогда не было, комбинированные съемки тоже не давали должного эффекта, и богатый Хьюз в марте 1929 года просто приказал поджечь реальный самолет Сикорского (экипаж спрыгнул с парашютами). S-29A эффектно врезался в землю и столь же эффектно взорвался. Не самая худшая смерть старого служаки.
Отметим одно счастливое и довольно странное событие, произошедшее с Игорем Ивановичем во времена постройки этого самолета. Как мы уже написали, жена Сикорского в 1923 году не поехала в Америку, отправила свою пятилетнюю дочь к отцу вместе с несколькими другими родственниками и осталась в Киеве. И в 1924 году Игорь Сикорский женился на Елизавете Семион, которая во время Гражданской войны работала в госпитале американских экспедиционных войск во Владивостоке, что и позволило ей за три года до свадьбы эмигрировать из России. Познакомился Сикорский с ней в одном из общеобразовательных русских учреждений, где г-жа Семион работала учительницей.
Эта женитьба вызывает такое же недоумение, как и удачная эмиграция Сикорского, а потом и его близких. Со своей первой женой Игорь Иванович был ведь обвенчан? И она в 1923 году явно продолжала оставаться не «первой», а просто женой Сикорского, как известно, глубоко верующего православного человека. Или стало известно, что она, ну, скажем, умерла? Полный провал.
И как же тогда, без развода — а церковный брак разорвать не так и легко, — во второй раз женился Сикорский? Причем не просто женился, то есть зашли они натурально в какой-нибудь американский ЗАГС и «расписались». Нет, они еще и обвенчались, причем именно в православном Свято-Николаевском соборе Нью-Йорка. Но перед повторным венчанием Сикорский должен был развестись. Из любопытства мы посмотрели сайт этого собора и обнаружили там такую запись о расторжении брака:
«Церковь настаивает на пожизненной верности супругов и нерасторжимости православного брака. К поводам для расторжения брачного союза относятся:
1. прелюбодеяние;
2. вступление одной из сторон в новый брак;
3. отпадение одного из супругов от Православия;
4. противоестественные пороки;
5. неспособность к брачному сожитию;
6. заболевание проказой или сифилисом;
7. длительное безвестное отсутствие;
8. осуждение к наказанию, соединенному с лишением всех прав состояния;
9. посягательство на жизнь и здоровье супруги или детей;
10. снохачество, сводничество;
11. извлечение выгод из непотребств супруга;
12. неизлечимая тяжкая душевная болезнь;
13. злонамеренное оставление одного супруга другим;
14. заболевание СПИДом;
15. медицински засвидетельствованный хронический алкоголизм и наркомания;
16. совершение женой аборта, при несогласии мужа».
Нигде не сказано, что Сикорский развелся с женой еще до отъезда из России, и во всех его биографиях написано, что именно «жена» отказалась выехать к нему в США. Но в Нью-Йорке его обвенчали, а значит, местный православный священник признал его свободным от уз брака. О его хроническом алкоголизме, отпадении от православия, заболевании отсутствовавшим тогда СПИДом и т. д. ничего не известно. Значит, его могли заочно, вдалеке от жены развести с ней согласно пп. 1, 7, 13 или 16. Про аборт г-жи Синкевич мы также не слышали, по п. 13 его тоже обвинить не в чем, по п. 7 и подавно — семья кое-что слышала о его пребывании в Америке, иначе и не знали бы, куда уезжать из Киева через пять лет после того, как Игорь Иванович взошел на трап парохода «Опорто».
Надо полагать, что церковь имела в виду возможность развода женщины после измены мужа. Или мужчина разводится после измены жены. В случае Сикорского произошло именно это. Первая и тоже венчанная жена Игоря Ивановича, оказывается, как и многие другие дуры, даже из высших слоев общества, увлеклась идеями коммунизма еще в 1918 году, разорвала отношения с мужем и его семьей, а вскоре стала жить с каким-то большевиком. Не знаю, сочетались ли они браком, исповедовали ли инессармандовскую идею свободной любви или «стакана воды» (то есть переспать с дамой пролетарию должно было быть проще, чем выпить стакан воды, а даме с пролетарием и подавно), но становятся понятными и отказ Синкевич уехать к мужу, и легкость, с которой она отпустила туда маленькую дочь — для истинной коммунистки это пара пустяков по сравнению с мировой революцией. И очевидно, что ее милое поведение является вполне достаточным основанием для Сикорского считать себя с ней в разводе. И для церкви. Хотя самой процедуры, разумеется, не было и не могло быть.
