Сикорского неоднократно предупреждали, что скоро придут и за ним, и наконец в феврале 1918-го он решился покинуть родину, которая фактически осталась таковой лишь по месту рождения изобретателя.
Дальше происходит нечто странное. Даже такой замечательный биограф Игоря Ивановича, как Вадим Михеев, несколько суховато описывает этот ключевой в его жизни эпизод (ничего себе эпизод — навсегда покинуть родину!). Сикорский, мол, был уже хорошо известен за границей и сравнительно легко выхлопотал себе визу — но куда? Во Францию, в которую он действительно сначала направился? А если бы пароход, на котором он отбыл из Мурманска, направлялся в Англию? Или еще куда? Не очень понятно, как и то, что для бегства из Совдепии отсутствие визы на Запад, прямо скажем, не самое важное препятствие. Так что была у него виза или не была — совершенно не важно, а вот как он совершенно спокойно добрался из революционного Петрограда в Мурманск — это вопрос. И даже закрадываются некоторые подозрения, но не будем обижать ими память Игоря Сикорского. Допустим, что повезло. Правда, странно, что совсем не так повезло Шидловскому, который тоже наверняка мог бы добыть себе визу хоть куда… Да, вот еще что — биографы расходятся даже в указании пункта отбытия Сикорского из России. Вместо Мурманска, который всего год как получил это свое новое имя взамен старого Романов-на-Мурмане, кое-где указывается Архангельск! Но каждый старшеклассник знает, что между этими городами 1000 километров по земле или 500 через Белое море.
В Мурманске (или Архангельске?), вот какая удача, как раз стоял в порту скромный английский пароход «Опорто», на который Сикорский и сел, имея с собой несколько сотен долларов. Впрочем, по сегодняшнему курсу это не сотни, а тысячи. Покупал ли он билет? Какая власть тогда была в Мурманске? Английский некрупный контингент высадился в Мурманске 2 марта, а в какие числа начала марта там оказался Сикорский? А до того там была Советская власть — Мурманский Совет (большевиков). Разрешение на фактическую оккупацию бывшего Романова-на-Мурмане выдал лично тов. Троцкий. Короче, полный туман. И какая удача! Как раз не сегодня-завтра «Опорто» отплывает в Англию. Название корабля отсылает нас к Португалии («о порто» — по-португальски «гавань»). У Португалии и Англии давние теплые отношения — англичане любили отдыхать в Португалии, оттуда же выписывали мадеру и портвейн. Пил ли Сикорский портвейн? Почему бы и нет.
Тихоходный пароходик за неделю добрался до знаменитого своими угольными шахтами и забастовками шахтеров города Ньюкасл-апон-Тайм (напомним, что жена и дочь Татьяна оставались в Киеве, тогда еще под незлобивой немецкой оккупацией). Далее на поезде в Лондон, но делать там было особенно нечего, и через пару дней Сикорский через Ла-Манш перебрался во Францию. С борта парохода он несколько раз видел летающие у самого горизонта самолеты Антанты и немцев, которые можно было отличить, даже не разглядев опознавательные знаки, — Сикорский отлично представлял себе внешний вид французских «Фарманов» и немецких «Альбатросов». Хотя фронт был довольно далеко, а все эти самолеты не могли летать на такие расстояния, как его «Илья Муромец», этот переход был довольно-таки небезопасным путешествием. По его окончании он быстро добрался до Парижа и практически сразу же, благодаря старым связям и своей высочайшей репутации среди авиаторов, получил предложение о создании самолета, способного поднимать гигантскую однотонную бомбу, которую только что изготовили французы.
Уже через четыре месяца чертежи двухмоторного тяжелого бомбардировщика «Атлас» были готовы, получен и заказ на изготовление нескольких таких самолетов, но вот усмешка судьбы — постройке бомбардировщиков помешала не война, а мир. Практически ровно через год после Октябрьского переворота и через 8 месяцев после заключения Советами с немцами предательского Брестского договора, 11 ноября 1918 года, было подписано Компьенское перемирие, и Первая мировая война закончилась. Причем с невероятными на сегодняшний взгляд некоторыми условиями. Например, немецкие войска возвращались домой со своим оружием. Самое удачное для России условие, а именно замена немецких оккупационных войск на войска Антанты, выполнено было лишь частично, поскольку ловкие большевики успели договориться со своими немецкими спонсорами, что на место немецких войск, прежде всего на Украине, придет Красная армия. А ведь в Киеве оставались жена, и дочь Игоря Ивановича, и другие родственники — сестра с двумя детьми и еще кто-то.
