В этот момент лимузин сенатора Фортуната помигал фарами и раздраженно прогудел клаксоном.
— Это кто? — не на шутку перепугался Фидах. — Кто там, в машине? Ты кого с собой притащил?!
— Это Виринея, — поморщился Бран. — Дочка сенатора.
— Кто-о? — округлил глаза Фидах.
— Я ее трахаю. А она за мной таскается, как собачка. Нравится, наверное… А что? А как, по-твоему, я водителем стал?!
Фидах изумленно покачал головой:
— Ну ты идиот… Да она же с «люпусами» заодно! С кесарем ихним, Стаберием за одной партой сидела! Она же нас всех сдаст!!!
От этих слов Брана бросило сначала в жар, а потом в холод. Он почувствовал, что стремительно и неудержимо краснеет. Кровь прилила к голове, загудело в ушах. Виринея. И Ренат Стаберий, малолетний кесарь этих стриженых тварей. Гадина. Шлюха. А что, если… Он испуганно оборвал мысль на полуслове, но слишком поздно: ледяные пальцы пробежали по позвоночнику, обхватили затылок — и Бран закончил: что, если все это было обманом? Подставой, чтобы вывести «люпусов» на Тарлу?
Ну уж нет. Этому — не бывать.
Бран прищурился, плотно сжав губы, и процедил:
— Не сдаст. Давай сюда груз. Все будет нормально.
Упаковав серые брикеты в спортивную сумку под взволнованным взглядом Фидаха, Бран поднялся по лестнице, отправил сумку в багажник лимузина, а сам уселся за руль.
Виринея, опять пьяная, успела перебраться на соседнее сиденье и свернуться в клубочек, обхватив ноги руками. Трусиков на ней не было. Под сиденьем валялась пустая бутылка из-под шампанского.
— Ну почему ты так долго? — надула губки Виринея. — Мне же ску-у-чно!
— Пошла вон, — процедил Бран.
— Что-о?!
— Я сказал — пошла вон! — рявкнул пикт. — Подстилка «люпусовская»!
Виринея распахнула глазищи.
— Совсем сдурел, чурбан синемордый? — прошипела она, мигом протрезвев.
Вместо ответа Бран распахнул дверцу и вытолкал девчонку на мокрый асфальт.
— Да мой отец тебе яйца отрежет, дикарь! — завопила Виринея.
Бран захлопнул дверцу и рванул лимузин с места так, что шины завизжали.
* * *
Спортзал «люпусов» находился на Авентине, в престижном районе среди вилл патрициев и государственных учреждений вроде штаб-квартиры муниципальных вигилов. Странное место для спортзала, подумал по дороге Кассий, ведь куда проще арендовать помещение в подвалах Колизея. Но, видимо, вигилы в качестве соседей устраивали «люпусов» больше, чем варвары-гладиаторы.
Сам спортзал располагался в старом и заброшенном храме Юпитера. Могучие стены толщиной в руку, дорическая колоннада, тонкой работы барельефы и превосходная акустика. Но вместо алтаря — ринг пути-листов, рядом борцовский ковер и сетчатая клетка панкратиона. Вдоль стен висели мешки, и стояли изрубленные манекены для ножевого боя.
На почетном месте высилась статуя Волчицы, вскармливающей Ромула и Рема.
В зале пахло потом, кровью, старыми носками и адреналином. Было жарко, узкие окна запотели и почти не пропускали свет.
К приезду Кассия и Рената «люпусов» в зале набралось уже с полсотни, и они продолжали прибывать. Все как один с легионерской стрижкой (которую носили, конечно же, только салаги первого года службы), с татуировками волчьих морд на плечах и в белых футболках с уже знакомыми трибуну изображением кастета и надписью «Добро пожаловать в Рим!».
Судя по внешнему виду, «люпусы» вербовали рекрутов из самых разных слоев общества. Были тут и подкачанные, с мощными шеями и перебитыми носами спортсмены; среди них толкались худые, с голодными и злыми взглядами люмпены из трущоб Квиринала; пребывали в меньшинстве отпрыски патрицианских родов — этакие пухлощекие румяные увальни, которых легко узнавали по ухоженно-холеному виду и брезгливо оттирали в сторонку; и галдело великое множество детей и подростков с грязноватыми цыплячьими шеями и рвано-дергаными движениями. На костлявых плечах волчьи морды напоминали шакальи.
При появлении кесаря Рената «люпусы» засуетились, притихли и быстренько распределились по залу, сымитировав классическое построение когорт легиона в шахматном порядке.
— Слава Риму! — нестройно гаркнули они.
— Смерть врагам его! — ответил Ренат, стукнув себя кулаком в грудь.
