Всего в тысяче локтей от старого Столпа возводился новый. Калека не мог поработать на стройке каменщиком, как в былые времена. Он мог лишь рассчитывать на щедрость кашеваров и на доброе расположение сотников. И действительно, иногда его подзывали к общему столу, с горкой накладывали в оббитую миску горячей каши и просили рассказать о давних временах.
И Хо рассказывал. О первых людях, появившихся из речного ила, и о том, как они решили возвести первый Столп, а перед этим — города, чтобы было где жить рабочим и мастерам, а также тем, кто будет стряпать для них еду, шить одежду и услаждать чресла. Одни работяги удивлялись всезнайству нищего, другие считали, что он врет, но и первые и вторые слушали побасенки Старого Хо с неизменным удовольствием.
Лишь об одном умалчивал калека — о пришельцах. Он боялся и ждал их. Однако годы шли, новый Столп медленно, но неуклонно подбирался к небесам, но никто с них больше не спускался.
Геннадий Тищенко
ТОРЖЕСТВО ЖИЗНИ
Смерти, конечно, всё живое боится и бежит от неё. Но когда надо постоять за такое, что больше себя (есть это!) — человек, схваченный смертью, говорит: помирать собрался — рожь сей! И сеет её для тех, кто будет после него, и так подаёт руку другим, и по мостику как по кладям над смертью потом перейдёт в жизнь будущего.
Михаил Пришвин
Её звали Эль. Она была тонкой и хрупкой, как силиколловый цветок Антона, виденный мною на его выставке. Лишь увидев её, я понял, почему Антон назвал свою композицию так коротко и странно: «Эль».
Я в то время работал в «Марспроекте», проектировал северный район Ареограда. Работа была довольно скучной, поскольку приходилось думать, прежде всего, о функциональной стороне проекта. О создании действительно значительного произведения архитектуры приходилось лишь мечтать.
И вот однажды мне позвонил Антон. Я не знаю, откуда он узнал о моём увлечении монументализмом и голографией. До этого звонка мы с ним знакомы не были.
Просьба скульптора показалась мне странной, но на следующий день я дал согласие на своё участие в его необычном проекте.
Именно в этот день я познакомился с Эль…
Когда я пришёл к Антону, дома его не было. Личный андроид скульптора сверил мои антропометрические показатели с данными, заложенными в его оперативную память, и пригласил меня в мастерскую.
Признаться, в юности я тоже пытался лепить. И мои пластиковые скульптурки были даже премированы на общегородском конкурсе школьников. Но позднее, когда я побывал на Земле и увидел работы Фидия и Микеланджело, Родена и Майоля, Коненкова и Эрьзи, я понял, что могу быть лишь архитектором при скульпторе-творце.
Конечно, я и раньше видел стереоскопические ролики о шедеврах ваяния прошлого, но они всё-таки не передавали чего-то самого главного. В Центральном музее Ареограда я видел большие голографии Дискобола, Венеры Милосской и даже Давида, но они тоже не произвели на меня особого впечатления.
А вот работы Антона — произвели. Несмотря на то что они были нерукотворны. То есть они были созданы в чреве компьютера и лишь потом материализованы посредством 3D-принтера.
Я вовремя понял, что мне не хватало страстности и одержимости в моих скульптурных пробах. Я всегда руководствовался разумом, а не эмоциями, расчётом, а не интуицией. Короче, я сделал совершенно правильный выбор между ваянием и зодчеством. В конце концов, правильно организовать пространство для жилья и работы или, к примеру, вокруг монумента — это тоже не комар чихнул.
Некоторые работы Антона я понимал и принимал не сразу. Но они очаровывали и без понимания того, что ими хотел сказать скульптор. О чём, к примеру, говорит красивый морской ландшафт или горный водопад?.. Или почему нам нравятся олени, розы, лилии?..
Я уже собирался уходить от Антона и набирал шифр своего вездехода, когда из шлюзовой камеры послышалась тихая мелодия, словно зазвенели росинки на волшебных утренних цветах. Затем внутренняя дверь апартаментов Антона засияла нежным сиреневым светом и откатилась в сторону.
В проёме возвышался огромный дог лунной породы.
Я в ужасе отпрянул. Пёс показался мне воплощением ночных кошмаров. Прежде всего из-за размеров. Собака Баскервилей выглядела бы щенком рядом с ним.
