Приведенный фрагмент из Хронографа 1679 года сообщает множество драгоценных сведений, наверняка почерпнутых из не дошедших до нас летописей или из устного предания. Здесь говорится не только об уже упомянутой выше градостроительной деятельности, о Сибири, низовьях Оби, Крайнем Севере и Ледовитом океане, а также о расширении границ своих владений, но и о воинских походах на Балканы и дальше — вплоть до Египта. Ничего фантастического в этом нет: на протяжении долгого времени, уже после Словена и Руса, славяне наводили страх на Римскую и Византийскую империю. Вне всякого сомнения, в числе несметных варварских орд, наводнивших Европу в рамках так называемого Великого переселения народов, были и проторусские племена. При этом вандалы, как известно, дошли до Египта, основав в Северной Африке свою империю. А в числе дорюриковских правителей Великого Новгорода, как о том сообщает Иоакимовская летопись, был и князь Вандал. Обо всем этом речь пойдет в последующих главах. Сейчас же пока — о праотцах русского народа и оставленных ими повсюду следах вербального порядка.
Вполне естественно, что и народ, легендарным первопредком коего считался Рус (Рос), получил название русов или росов (а по-библейски — рошов). Под этим именем наши пращуры были вписаны в анналы мировой истории задолго до появления собственного летописания, до призвания варяжских князей, которые в действительности были такими же русскими, как и призвавшие их новгородцы (см. заключительную главу части III), и, наконец, до принятия христианства. Так, в сирийской рукописи VI века, известной под названием хроники псевдо-Захарии Митиленского, прямо говорится о народе рус (рос), живущем к северу от Меотийского «болота», то есть Азовского моря. (Здесь приставка «псевдо» в имени автора говорит не о каком-то подлоге, а о дополнительных приписках к основному тексту, сделанных безымянным хронистом.) О народе рос или рус упоминается также во многих средневековых арабских географических сочинениях и записках мусульманских путешественников (например, в знаменитом дневнике багдадского посланника Ибн Фадлана, добравшегося в 921–922 годы чуть ли не до Приуралья), в византийских житиях Стефана Сурожского и Георгия Амастридского, относящихся к IX веку, а также в западноевропейских средневековых эпосах «Песнь о Роланде» и «Песнь о нибелунгах». Так что наши предки в достаточно обозримом и далеком прошлом считались и писались русами или русскими.
Сказанное обусловлено самим смыслом и происхождением слова «русский». В санскрите одно из слов для обозначения понятия света: ruça («светлый», «ясный») и ruç («свет», «блеск») [ç — читается как «шь»]. В последующем языковом развитии «шь» и «ц» превратилось в «с» (чередование согласных и гласных звуков — обычное фонетическое явление даже на протяжении небольших временных периодов) и достаточно неожиданным (на первый взгляд) образом осело в столь значимых для нас словах, как «русский» и «Русь». Первичным по отношению к ним выступает более архаичное слово «русый», прямиком уходящее в древнеарийскую лексику и по сей день означающее «светлый». От него-то (слова и смысла) и ведут свою родословную все остальные однокоренные слова языка. Данная точка зрения известна давно. Уже в одном из хронографов русской редакции XVII века отмечается: «Русь убо Словяне обое един есть род, понеже Русь нарицается от цвету лица и власов, ниже бо преизличну белость имеют…».
А спустя почти два столетия русский этнограф польского происхождения, один из основоположников отечественной топонимики Зориан Яковлевич Доленга-Ходаковский (1784–1825), критикуя норманистские пристрастия и предпочтения Н.М. Карамзина, писал: «Тогда б увидел и сам автор [Карамзин. — В.Д.], касательно Святой Руси, что сие слово не составляет ничего столь мудреного и чужого, чтобы с нормандской стороны, непременно из-за границы, получать оное; увидел бы, что оно значит на всех диалектах славянских только цвет русый (blond) и что русая коса у всех ее сыновей, как Rusa Kosa i Rusi Warkocz [коса. — В.Д.] у кметей (крестьян) польских равномерно славится. <…> Есть даже реки и горы, называемые русыми».
