Помещичье землевладение являлось основным пережитком феодализма в Польше. Имелись и другие пережитки феодализма, например натуральная форма оплаты труда сельскохозяйственных рабочих, кабальные отработки за аренду земли и ссуды, чересполосица, сервитуты. Особенно сильны были эти пережитки на востоке и юге страны, где сохранялись еще крупнейшие латифундии.
В 1927 г. половина крестьянских хозяйств не имела лошадей, треть не имела свиней и одна седьмая — коров.
Одним из основных процессов, происходивших в это время в польской деревне, было усиление капиталистической дифференциации, «вымывание» середняка, формирование огромной армии «лишних людей», ненужных ни в сельском хозяйстве, ни в промышленности.
В 1928 г. в Польше начали проявляться признаки наступавшего кризиса, принявшего в 1929 г. катастрофический характер. Так, промышленное производство в 1933 г. составило всего 55,6 % от уровня 1929 г. Американский, немецкий и французский капитал отвоевывал все новые позиции в разрушенной кризисом экономике Польши. Доля иностранного капитала в польских акционерных обществах увеличилась с 33,9 % в 1929 г. до 44,2 % в 1933 г., а в основных отраслях промышленности достигла 70–90 %.
На уменьшение зарплаты и увольнения рабочие ответили массовыми забастовками. В феврале — марте 1932 г. произошла стачка на стекольном заводе «Гортензия» в Петркуве, где рабочим удалось пусть ненадолго, но захватить предприятие в свои руки. Этот боевой пример подхватили и другие предприятия, и в течение 1932 г. в Польше прошло 48 таких стачек, а в 1933 г. — уже 108. Этот вид забастовок в международном рабочем движении получил название «польских стачек».
С 1929 г. в Польше у власти находились «правительства полковников», то есть полковников — сподвижников Пилсудского. Замечу, что этот термин введен самими поляками и в 1930-х годах распространился по всему миру. 12 мая 1935 года умер маршал Пилсудский.
Между тем еще при жизни «начальника государства», 23 апреля 1935 г., президент Мосцицький подписал текст новой конституции. Она сохраняла парламентские учреждения, но значительно освобождала от ответственности перед ними исполнительную власть, которую представлял в первую очередь президент. Он же формировал и правительство. Конституция предоставляла сейму и сенату большие полномочия и гарантировала гражданские свободы.
Взамен Пилсудского Мосцицький назначил «начальником государства» генерала Эдварда Рыдз-Смиглова.
Новые правители изменили закон о выборах. Теперь кандидатов в депутаты могли выдвигать собрания, в значительной степени находившиеся под контролем правительства. Число выборщиков в сенат ограничивалось, вводился обязательный ценз — высшее или среднее специальное образование. Голосовать могли лишь лица, имевшие заслуги перед государством: орденоносцы и граждане, занимавшие выборные должности в органах самоуправления или в общественных организациях. Треть сенаторов назначал лично президент.
Оппозиция объявила выборам бойкот. 8 сентября 1935 г. по официальной статистике в выборах в сейм участвовало 47 % избирателей. Однако цифра эта сомнительная, так как самые высокие показатели были отмечены в восточных Кресах.
Чуть ли не решающую роль в польском правительстве стал играть министр иностранных дел в 1932–1939 гг. Юзеф Бек. Кстати, он тоже бывший полковник пана Пилсудского. Как заметил один британский политик, на Западе плохо знали «польских министров с труднопроизносимыми фамилиями» и именовали польское правительство «правительством Бека».
Польские правители были абсолютно уверены, что диктатура и подавление нацменьшинств сделают Польшу великой. Как уже говорилось, в новое государство, созданное Пилсудским железом и кровью, были насильно загнаны миллионы русских, белорусов, украинцев, евреев и немцев. Поляки составляли около 60 % населения этого государства. При этом в поляки были принудительно записаны различные славянские народы — силезцы, мазуры, кашубы, лемки и т. д.
Статистика по мазурам, лемкам, кашубам и другим народам в Польше никогда не велась. Однако даже в XXI веке, несмотря на 80 лет принудительной ассимиляции, в Польше насчитывается 330 тысяч кашубов и 180 тысяч полукашубов. (Данные Главного правления Кашубо-поморского объединения на 2005 год.) Кашубам и при Пилсудском и при коммунистах не давали учиться в школе на родном языке. Детей, плохо говоривших по-польски, даже в 1950–2005 гг. отправляли в школы для умственно отсталых. Запрещались газеты на кашубском языке, а их редакторов отправляли за решетку.
